Скитальцы

Первым делом мы прошли в каюту капитана, которая находилась в кормовой надстройке.

— Зачем они это сделали? — удивилась я, указывая на окна.

— Зато понятно теперь, куда делась половина парусов, — заметил эльф.

Все окна надстройки были затянуты парусиной, а сверху крест-накрест заколочены досками.

— Что за хрень с иллюминаторами? Впервые такое вижу… — пробормотал старший помощник. — Абер! Эй! Кто-нибудь! Что у вас творится?

Он дернул дверь и осторожно заглянул внутрь. Там царила темнота. Лэй щелкнул пальцами, и над нашими головами, разгоняя мрак, повис маленький огненный шарик.

— Есть кто живой? — крикнул Толстяк.

Тишина. Я почти физически ощущала исходивший от Лиера страх. В нашем племени трусов не водится, но и мне было как-то жутковато. Ушастик отодвинул Толстяка, преодолел узкий коридор, заглянул в каюту капитана, немного постоял на пороге и вошел внутрь.

— А здесь довольно светло… — раздался его спокойный голос.

Мы двинулись следом. Свет падал в каюту через верхний люк, который почему-то был открыт. Окна, как и снаружи, были закрыты парусиной и забиты досками.

Толстяк внимательно осматривал каюту. Наслушавшись рассказов Бобо, я ожидала, что в обиталище капитана будет разгром и вонь, как в трактире. Но здесь было чисто. В каюте стояла настоящая кровать, аккуратно застеленная чистым покрывалом.

— На судне есть дети? — Лэй поднял с подушки тряпичную куклу.

На покрывале валялось еще несколько игрушек.

— Тысяча морских змей! Старик взял в плавание Эвелину с малышкой! — воскликнул старший помощник. — Они где-то здесь!

— Кто такая Эвелина? — рассеянно спросил ушастик, оглядываясь по сторонам.

— Жена Грока, — пояснил Толстяк. — Ума не приложу, как старый хрыч умудрился жениться на молоденькой красотке. У них двухлетняя дочка Рози. Это ее игрушки.

— А это, видимо, игрушки жены. — Эльф открыл стоявшую на столе шкатулку.

Деревянная коробочка была полна золотых сережек, бус и колец с разноцветными камешками — всего того, что так любят человеческие женщины.

— Ну, точно: они здесь! — с облегчением выдохнул Лиер. — Ни одна баба не согласится уйти без своих побрякушек…

Но Лэй сегодня продолжал демонстрировать таланты следопыта.

— Что вы скажете об этом? — Он наклонился и вытащил из-под кровати кривую саблю. — Мужская игрушка…

Сабля была хороша — тяжелая, однолезвийная, обоюдоострая, из отличной стали. Клинок украшал замысловатый орнамент, изогнутая крестовина сияла золотой инкрустацией. Теперь и я была согласна с Толстяком: капитан где-то здесь. Никто не бросит такое великолепное оружие.

— А ведь сабля недавно побывала в бою… — задумчиво проговорил ушастик.

Он подошел ближе и показал мне клинок, на котором виднелись черные полосы.

— Кровь? Какая-то она слишком темная.

— Это если человеческая. Или там эльфийская, орочья… — внезапно осипшим голосом проговорил Толстяк. — А для какой другой так в самый раз…

— Пойдемте искать дальше, — сказал Лэй.

— Да-да… — заторопился Лиер. — Здесь рядом каюта старшего помощника… Сейчас, одну минуту…

Он пошарил в ящике стола и вытащил увесистый мешочек. Заглянул в него:

— Золото. Леонов пятьдесят будет…

Я остановилась и провела кончиками пальцев по кровати. Покрывало было отсыревшим, влажным насквозь. На гвозде, вбитом в переборку, висела рабочая куртка из грубой холстины. Я потрогала ткань. Сырая. Мокрыми были переборки, мебель и даже парусина, что закрывала окна.

Мы прошли в соседнюю каюту. Та же картина — все вещи на своих местах, аккуратно застеленная кровать. Видно, Клешня ошибался: этот рейс не был пьяным. Во всяком случае, еще ни одного признака попойки мы не увидели.

Посреди каюты стоял большой деревянный сундук с откинутой крышкой. Заглянув в него, Толстяк проговорил:

— Плотницкий инструмент. Странно… зачем он понадобился старшему помощнику?

— Молоток, — пояснил эльф, — кто-то принес ящик, взял из него молоток и гвозди, чтобы забить окна парусиной и досками.

И точно: в углу валялся молоток, гвозди раскатились по всей палубе.

— Да что здесь происходит-то? — Лиер был испуган. Круглое лицо побледнело так, что даже губы сделались синюшными. — Эй, есть кто живой?!

Я потрогала кровать. Снова та же сырость.

— Кричать бессмысленно, — сказал ушастик. — Пойдемте посмотрим в других помещениях. Вдруг команда где-нибудь спряталась?

— Погодите. — Толстяк оживился и подбежал к столу. — Судовой журнал! Может, по записям что-то удастся понять… — Он пролистал толстую книгу, пробежал глазами последние страницы и прочел: — «Мы находимся примерно в ста семидесяти милях к западу от Зеленого острова, на Чайном архипелаге». Запись была сделана неделю назад. Больше ничего нет…

— А это что? — Я указала на ковер, закрывавший палубу.

На нем виднелась широкая полоса. Ворс от влаги слипся, образуя след, будто по ковру волокли что-то тяжелое. Я наклонилась, потрогала промокшее место. Пальцы коснулись чего-то липкого, неприятного. На коже осталась прозрачная слизь с резким рыбным запахом.

— Что бы это могло быть? — удивился Лэй, присев рядом и разглядывая след.