Скитания Анны Одинцовой

Даже в самых смелых своих предположениях я не ожидала, что такое случится именно со мной, и туманный, почти неосязаемый, наблюдаемый лишь в отдалении, как астрономы наблюдают планеты Солнечной системы, древний обычай левирата входит в сердцевину моей собственной жизни! И теперь мне предстоит исследовать внутреннюю, нравственную сторону этой проблемы изнутри. Что касается причин, почему существует обычай, когда мужчина как бы наследует жену умершего или ставшего неспособным брата, или, наоборот, при недостатке женщин, несколько мужчин, чаще всего братьев, живут с одной женой, то здесь, несомненно, на первом плане стоит задача выживания рода, продолжения жизни. Здесь нет никакой мистики, колдовства, хотя внешне это обставлено довольно торжественным и красивым обрядом. Сначала отмечу, что хуже и печальнее всех в этой церемонии выглядел сам жених, но Катя, не скрывала своего счастья, и ее круглое личико сияло не менее выглянувшего, словно специально для освещения этой магической церемонии, яркого зимнего солнца. Ринто облачился в знакомую уже мне шаманскую одежду и сначала в одиночестве простоял на ближайшей вершине с деревянным блюдом жертвоприношений. Я бы много дала, чтобы услышать то что он говорит богам. На каком языке, какими словами он беседует с ними? То, что записано Богоразом и другими исследователями шаманизма, не внушает большого доверия из-за невнятности самого текста. Не может быть, чтобы такой прагматичный народ, как чукчи, в таком жизненно важном деле выражался так иносказательно и туманно. Но на этот раз Ринто ушел в гордом одиночестве. Зато вернулся он в прекрасном настроении, улыбался. На южной стороне яранги он поставил рядом мрачного Таната и сияющую Катю. Отойдя, помочился в снег. То же проделал Танат, а за ним, выпростав все тело из широкого кэркэра, присела в сугроб сама Катя Тонто. Потом Ринто поманил меня. Первое время я несколько стеснялась отправлять естественные потребности на виду у всех, в яранге, но случались дни, когда носа не высунуть на волю, да и постоянное охлаждение нижней части женского тела могло пагубно отразиться на внутренних органах. Я довольно быстро привыкла и даже порой замечала за собой, что наша беседа с мужем идет под аккомпанемент звонкого журчания в широком берестяном сосуде. И тут я последовала примеру Кати Тонто, хотя она с вызывающим любопытством ожидала, как я поступлю в данном случае. В заключение брачной церемонии Ринто обвязал всех нас троих длинным чаатом[38]

и произнес такие стихи: