Цветов мечты моей мятежнойЗабыв минутную красу,Одной лилеи белоснежнойЯ в лучший мир перенесуИ аромат и абрис нежный.
* * *
— Сила господняя с намиСнами измучен я, снами…Хуже томительной боли,Хуже, чем белые ночи,Кожу они искололи,Кости мои измололи,Выжгли без пламени очи…— Что же ты видишь, скажи мне,Ночью холодною зимней?Может быть, сердце врачуя,Муки твои облегчу я,Телу найду врачеванье.— Сила господняя с нами,Снами измучен я, снами…Ночью их сердце почуя,Шепчет порой и названье,Да повторять не хочу я…
* * *
(Вариант)
Сила господняя с нами,Снами измучен я, снами…Снами, где тени не вьются,Звуки не плачут, и слезы,Даже и слезы не льются,Снами, где нет даже грезы…Снами, которым названьяДаже подобья не знаю,Снами, где я расставаньеС жизнью порой начинаю.
ИЗ ОКНА
За картой карта пали битыИ сочтены ее часы,Но, шелком палевым прикрыты,Еще зовут ее красы…И этот призрак пышноризыйПод солнцем вечно молодымГлядит на горы глины сизой,Похожей на застывший дым…
ИЗ ВЕРЛЕНА
Мне под маскою рыцарь с коня не грозил,Молча старое сердце мне Черный пронзил,И пробрызнула кровь моя алым фонтаном,И в лучах по цветам разошлася туманом.Веки сжала мне тень, губы ужас разжал,И по сердцу последний испуг пробежал.Черный всадник на след свой немедля вернулся,Слез с коня и до трупа рукою коснулся.Он, железный свой перст в мою рану вложив,Жестким голосом так мне сказал «Будешь жив»И под пальцем перчатки целителя твердымПробуждается сердце и чистым и гордым.Дивным жаром объяло меня бытие,И забилось, как в юности, сердце мое.Я дрожал от восторга и чада сомнений,Как бывает с людьми перед чудом видений.А уж рыцарь поодаль стоял верховой;Уезжая, он сделал мне знак головой,И досель его голос в ушах остается:«Ну, смотри. Исцелить только раз удается».
К МОЕМУ ПОРТРЕТУ
Игра природы в нем видна,Язык трибуна с сердцем лани.Воображенье без желанийИ сновидения без сна.
К ПОРТРЕТУ А. А. БЛОКА
Под беломраморным обличьем андрогинаОн стал бы радостью, но чьих-то давних грез.Стихи его горят — на солнце георгина,Горят, но холодом невыстраданных слез.
К ПОРТРЕТУ ДОСТОЕВСКОГО
В нем Совесть сделалась пророком и поэтом,И Карамазовы и бесы жили в нем,Но что для нас теперь сияет мягким светомТо было для него мучительным огнем.