Сколько стоит моя жизнь

Не о том ты, Таня, думаешь, не о том! И вообще, ты слишком распыляешься. Попробуй составить план своих мероприятий на завтрашний день. Да нет проблем! Завтра я снова с фотоаппаратом в руках буду следить за Юлией. На машине или пешком? Желательно на машине. А ты подумала, уложится ли арендная плата за прокат авто в ту сумму командировочных, которую выдал тебе клиент? Вроде бы Грибов не скупился, но ты умудрилась уже порядком потратиться на гостиницы и переезды. Можно позвонить Павлу Игореву и сказать, что мне не хватило командировочных. Не получится. Клиент не дал тебе номера своего телефона. Ты должна общаться с ним через его помощника. Как-то это странно! Уж слишком Грибов засекретил, что нанял частного детектива. Никто, кроме Владимира, не знает, кто я такая. Остальные его сотрудники, как и двоюродный брат, думают, что я представитель фирмы, торгующей стройматериалами. Да и Володька тоже не слишком осведомлен насчет того, чем я занимаюсь. Точнее, совсем не осведомлен. По идее, он даже не в курсе, что я разыскиваю Юлю Алферьеву. Мне нельзя обсуждать с помощником Грибова подробности своего расследования, можно решать с ним только организационные вопросы. Например, я могу попросить встретить меня по прибытии в Тарасов. Возможно, я так и сделаю.

Стоп! Пока рано думать о возвращении. Надо как можно больше узнать о том, где бывает Алферьева-Зинченко. А это означает, что еще несколько деньков надо за ней походить или поездить, чтобы составить полный фотографический отчет о ее жизни в Харькове…

Меня вдруг пронзила догадка, от которой стало не по себе. Даже мурашки по телу пробежали. Я попыталась убедить себя, что заблуждаюсь, но не смогла. Аргументы были только в пользу моего нерадостного предположения, а не против него. Я ощутила острую необходимость выпить чашку-другую кофе, и желательно прямо в номере, чтобы ничто не мешало мыслительному процессу! К сожалению, в этой гостинице не доставляли провизию в номер. Мне вспомнилось, что в холле стоит автомат, который выдает самые разные напитки, в том числе несколько видов кофе. Покопавшись в своем кошельке, я нашла там несколько купюр подходящего достоинства и вышла из номера. Минут через пять я вернулась обратно с двумя бумажными стаканчиками, доверху наполненными горячим американо.

Усевшись в кресло, я стала цедить потихоньку кофе, пытаясь найти контраргументы против предположения, введшего меня в замешательство. Увы, я только глубже и глубже погружалась в пучину своих мрачных мыслей. Все указывало на то, что Грибов решил использовать меня втемную. Он не назвал мне своих истинных целей. Да как я могла поверить в то, что Павел Игоревич хочет всего лишь лично посмотреть Юле в глаза, когда она станет объяснять ему, почему она сбежала! Нет, этот человек не настолько сентиментален! Он прагматичен и жесток. Грибов каким-то образом наказал участкового, который домогался Алферьеву, шантажируя ее уголовным делом. Он лишил Дедикина лицензии за то, что тот не справился с порученным ему делом. Но это все мелочи. Ни деревенский полицейский, ни сыщик не нанесли ему существенного ущерба. Не то что Юля. Эта девушка растоптала его чувства, ограбила его, разбила его авто, устроила погром в его квартире и могла в любой момент прибегнуть к шантажу. Как следовало ему поступить с ней? Ответ был слишком очевиден – физически устранить ее.

Я смяла в руках пустой стаканчик и бросила его на пол. В тот момент я была зла буквально на всех, но прежде всего на саму себя. Как я могла сразу не отгадать коварных планов своего клиента? Мне надо было насторожиться еще тогда, когда Павел Игоревич не захотел, чтобы я, найдя Алферьеву, предприняла усилия по возвращению компромата. Нет, еще раньше, когда он запретил мне пообщаться с человеком, который встретил Юлю в Ялте. Впрочем, надо было уходить из его кабинета сразу, как только он попросил меня покрутиться перед ним. Но я осталась, приняла правила его игры и попала в аккуратно расставленную Грибовым ловушку. Неспроста он не афишировал, что обратился к услугам частного детектива. Недаром он не посвятил в детали моего расследования даже своего помощника. Павел Игоревич сделал все, чтобы минимизировать свои риски. Мне предстояло найти Юлю, выяснить, каков круг ее общения, определить места, которые она обычно посещает. А потом… потом к делу подключится кто-то другой. Скорее всего, киллер. Наглая девчонка будет наказана, причем не без моей помощи. Я не считала такое наказание адекватным. Но Грибов был сильно уязвлен ее дерзким поступком и вряд ли когда-либо мог ее простить. Скорее всего, у Алферьевой был повод, чтобы сбежать от этого самодура, причем с его деньгами. Ведь это компенсация морального ущерба. А что касается погрома, устроенного в квартире, то, вероятно, это был крик ее истерзанной за несколько лет совместной жизни души.