«Признаться, я не люблю суету.
Хотя… почему «признаться»? Я никогда этого не скрывал. И не скрываю. Все мои друзья и сослуживцы знают, что я не люблю суету, переезды и связанные с этим хлопоты, тяжело привыкаю к новым местам и тяготею к размеренной, раз и навсегда установившейся повседневности.
Вы спросите, как я, при всей своей нелюбви к суете и переездам, оказался в экипаже «Пытливого амуша»? Наверное, то была судьба…
Мне по душе тихая, мирная жизнь в небольшом городе на скромной, в меру развитой планете с сообразными удобствами. Мне нравятся блага цивилизации, но я не хочу, чтобы власти моей идеальной планеты страдали ненужными амбициями, способными привести к жестокой войне. И несколько лет мне везло: я жил в тихом, спокойном, немного сонном и очень приятном городе, на планете, мечтающей об одном – чтобы ее оставили в покое. Планета называлась Заграта, на ней я чувствовал себя счастливым, но… Но однажды чья-то неукротимая воля: то ли таинственных властителей, то ли закона развития общества, принялась безжалостно крушить старые порядки по всему Герметикону, пытаясь превратить нашу Вселенную в нечто новое и проливая при этом море крови. Заграту разрушили, обратили в революционный ад, возглавляемый беспощадными галанитами, и хотя, адигены навели на планете порядок, я никогда не вернусь в мир, где был счастлив. Не хочу видеть улицы, по которым гулял и на которых расстреливали мирных людей, не хочу вспоминать кровь и грязь, не хочу…
Я смирился с потерей тихой жизни и принял предложение мессера Помпилио Чезаре Фаха Мария Кристиан дер Даген Тур дер Малино и Куэно дер Салоно стать членом команды «Пытливого амуша». Принял, во многом потому, что мессер, в отличие от несчастного короля Заграты, способен защитить то, что ему дорого, не только словом, но и делом: огнем, мечом, а при необходимости – не меньшей, чем у галанитов, жестокостью. Я выбрал Лингу, потому что ее нельзя изменить – только уничтожить, и даже Эдуард Инезир, основатель первой и последней на сегодняшний день межзвездной империи, обломал об эту планету зубы.
Что же касается переездов, которые «Пытливый амуш» совершает постоянно, они не имеют никакого отношения к той суетливой процедуре, о которой я упоминал и которая приводит меня в растерянность, а Олли – в раздражение. На «Пытливом амуше» я не переезжаю, а путешествую, причем вместе со своим домом. Да, как это ни странно прозвучит, наш исследовательский рейдер стал для меня своего рода домом: мне предоставлена отдельная комфортабельная каюта, в моем распоряжении великолепно оборудованная алхимическая лаборатория с потрясающим набором инструментов. Мне разрешено заниматься исследовательской и научной деятельностью – если это не вредит обязанностям судового алхимика, но главное – меня окружают умные, образованные и увлеченные люди, с которыми интересно общаться.
Второй раз в жизни я почувствовал себя счастливым.
И потому несколько растерялся, узнав, что мы должны отправиться на Тердан на совершенно неизвестном мне цеппеле «Счастливый цехин», да еще в компании совершенно неизвестных мне людей. То есть одним из этих людей будет Галилей Квадрига, астролог «Пытливого амуша», но Галилей, как, впрочем, все астрологи, сам по себе и не всегда понятно, отпустила его Пустота в последнем переходе или он еще блуждает среди Знаков… Что же касается синьора Урана Дюкри, то он, безусловно, человек интересный и положительный, одного того, что он спас адиру Киру, достаточно, чтобы составить мнение о его профессиональных качествах, однако до путешествия я не был с ним знаком, и это обстоятельство меня тревожило.
С другой стороны, я достаточно изучил мессера Помпилио, чтобы понять, что он не отправит своих офицеров с человеком, в котором не уверен. Но особенную мою печаль вызвало то обстоятельство, что на «Счастливом цехине» не оказалось оборудованной лаборатории, лишь минимально необходимый набор алхимических инструментов. Я понял, что всю поездку на Тердан придется отчаянно скучать, и погрузился в чтение…»
из дневника Андреаса О. Мерсы alh.d.
