Скорая 2024-25-26

– Например, спасение любыми путями, а не только по инструкции!

– Типа: купить жизнь за дозу или в драке, как с другом Антона? – горько усмехнулась Серафима.

– Типа того! А чем не вариант? Работает ведь!

– Работает! – вынуждена была согласиться Серафима.

– Только приходится отвлекаться на работу, которая приносит деньги, а это раздражает, снижает качество мастерства и сокращает число тех, кого можно было спасти.

– Но, передвигаясь вместе, мы также будем уменьшать количество тех, кого могут спасти двое! Может, тебе стоит восстановить имя?

– Меня дисквалифицируют сразу за мои методы, я уже не смогу работать чисто по инструкции. Поэтому я все-таки предлагаю отрабатывать все запросы на тех, кто дороже 800 тысяч рублей за кейс. Я – злой полицейский, ты – добрый! У нас сегодня отлично получилось! Утешение – все-таки вещь очень нужная в нашей работе. А ты – женщина, у тебя получается это естественнее, чем у меня, когда от мужика к мужику! С девчонками я и сам как-нибудь справлюсь! – подмигнул Викентий и спрятал улыбку в бокал, намеренно опустив глаза в пол.

Серафима пожала плечами.

– И еще один вопрос, можно? – тактично спросил Викентий.

– На предыдущие ты не спрашивал разрешения, – усмехнулась Серафима.

– Почему для тебя было так важно получить статус: «никто не прошел мимо»? Зачем эти десять выкинутых на ветер, не говоря: на мусорку, лет?

– А ты не знаешь? – Серафиме хотелось удостовериться в искренности вопроса.

– Глафира сейчас закрыта для сканирования, а в прошлом меня этот вопрос, естественно, не интересовал…

– У меня нет статистики отказов, – ответила на поставленный вопрос Серафима.

– То есть?

– Все считается под сто процентов. У тебя – ноль пять, у меня – сто.

– Я не слышал никогда о таком! Стопроцентная смертность? Что это?

– Да. То есть на деле она, конечно, не стопроцентная, но статистически смертность у меня не считается. Видишь, я даже здесь уникальна, – улыбнулась Серафима. – Такие, как я, есть, но работники Скорой обычно не очень знакомы друг с другом и не очень интересуются друг другом, если не дружат. Ты – легенда. Самый низкий процент отказов, я – не легенда, потому что хвалиться нечем.

– Так что значит: все считается под сто процентов?

– Я прошла мимо! Не она, а я! – с силой и болью в голосе произнесла Серафима. – Она обратилась ко мне. В слезах. Попросила сигарету. Я сказала: у меня нет. И пошла дальше, прошла мимо. А у меня была, не знаю, почему так тупо ответила! Молодая, зеленая дура была! Сейчас я понимаю, что та, одна, сигарета могла все исправить! Помочь, остановить, перевернуть! Ты же знаешь, такое случается. Я отказала и прошла мимо. Ведь она просила не сигарету, а помощь! И она вышла потом в окно. А в том возможном мимолетном акте моего к ней участия… – на глазах Серафимы выступили слезы, и она не продолжила.

– И? – выдержав паузу, спросил Викентий.

– Что «и»? – печально усмехнулась Серафима.

– Какая мораль? Выход? Что изменит то, что никто не прошел мимо тебя? Зачем были выкинуты из жизни те десять лет? Ну, не считается статистика и не считается. Что дальше?

– Вик, ты же тоже отрабатываешь какую-то свою историю! Мы все отрабатываем какой-то свой косяк! Тысяча не прошедших мимо, и я смогу загладить свою вину!

– Тысяча? Ты шутишь?

– Нет. Один клиент в три дня, и за восемь лет я смогу отработать.

– А если бы ты оставила, – вздохнул, понимая трагичность ситуации, Викентий, – того, кто прошел мимо, – Олега своего – гнить в сточной канаве, то на тебе навсегда висел бы тот косяк, как ты его называешь…

– Точно! – подняла бокал с вином Серафима и чокнулась с Викентием.

– И сколько лет ты готова отдать следующему, кто пройдет мимо? Есть же вариант не успеть отработать тысячу клиентов с такими потехами, как твой бывший а-ля муж.

– Я буду стараться!

– Блин, ну ты загадочная, конечно! – с улыбкой смотря на напарницу, воскликнул Викентий.

– Она была красивая. Очень! – задумчиво произнесла Серафима. – Мне очень жаль, и эта тоска не отпускает! Поэтому здесь шкурный интерес. Хочу нормальной жизни!

– Нормальной – это какой?

– Не знаю… Семью, детей своих…

– Ты не успеешь… – с сочувствием поглядел на напарницу Викентий.

– Но получаемый дофамин от спасенных выдает заряд счастья, и, возможно, старость немножко подождет! – подмигнула Серафима напарнику.

– Сколько до тысячи осталось-то?

– А, – беззаботно махнула рукой Серафима, – каких-то всего 468 человечков! С сегодняшним 467…

09. Скорая. Один из своих

***

– Какие у нас планы на сегодня?

Выспавшаяся Серафима вышла на кухню, где в обстановке идеально наведенного порядка сидел и, задумчиво глядя в окно на выпавший первый снег, пил кофе Викентий.

– Я думаю, что сегодня мы обойдемся без твоих умопомрачительно мрачных клиентов и займемся тобой!

– Что значит: займемся мной? – удивилась Серафима.

– Я подумал, что если тебе больше нравится имя Глафира, то нам надо добыть его и вернуть!

– И что ты предлагаешь?

– Я предлагаю осуществить тотальное сканирование!

– То есть? А кофе для меня в твои планы не входит? – улыбнулась Серафима.