Читаем Скорая помощь. Душевные истории полностью

Вот элементарно. Мама с коляской переходит дорогу. Она смотрит по сторонам? Да, когда есть куда смотреть. Но вот она выходит на проезжую часть между двумя припаркованными автобусами. Коляску с ребенком толкает перед собой… это что? Дурость. Все трезвые. И мамаша, и водитель, и ребенок, которого снимали с соседнего дерева. Смешно? Нет. К счастью, никто не пострадал физически. Хотя у водителя вполне может быть сердечный приступ.

Спасатели приехали выручать запертого в квартире малыша. Дверь захлопнулась, ключи остались в прихожей. Спасатель увидел, что в квартире открыто окно и ребенок на подоконнике, но пока еще внутри квартиры. Времени в обрез. Дверь вскрывать некогда. Вылез на крышу. Привязал альпинистский трос и стал спускаться к окну. Уже когда он был у самой цели, кто-то перерезал трос обычным кухонным ножиком. Не понравились веревки перед окном. Выяснилось – пенсионер. Дали 2 года за непреднамеренное убийство. Тоже не смешно. Спасатель погиб. Ребенок так и не вылез из окна, к счастью.

Дурость.

Дурость почти всегда приводит к несчастью.

Я полагаю, это какая-то инфекция, от которой нет ни иммунитета, ни лекарств. Дурость присуща не только русским. Просто у нас ее не стесняются. У нас на нее делают поправку, но не всегда.

У нас на дурость реагируют кривой усмешкой и машут рукой, понимая, что дурость не побороть, ее надо воспринимать как природу и стихийное бедствие, которому невозможно противостоять, а только исправлять последствия, если возможно.

Дурость не всегда глупость. Иногда дурость сочетается с отвагой и создает основу для безумной храбрости и, накладываясь на честь, порождает героев. Об этих людях потом складывают легенды, пишут книги и снимают кино.

Синоним дурости в англоязычных странах – иррациональность. Там опасаются таких людей, считают их непредсказуемыми, а значит, опасными. Но именно такие интересны прежде всего именно непредсказуемостью.

Иррациональность пола не имеет. Она может быть присуща и мужчинам и женщинам. В каждом случае давая своеобразие поступков.

Истории для взрослых почти всегда из категории интимных.


Рассказ, который я назвал «Синяя лампа», совсем не о раритетном приборе для лечения хронических простудных заболеваний.

Чем занимаются люди после интимных занятий?

Мнения расходятся. Но, исходя из того, о чем пойдет рассказ, можно предположить три наиболее популярных занятия.

Мужчины: курят, едят, моются или спят.

Женщины: моются сами, моют мужчину, моют посуду, пылесосят полы.

Эта пара не оказалась исключением. Мужчина из военных смотрел телевизор, отдыхая, а женщина достала пылесос и принялась возить трубой по ковру и паркету. Видимо, мужчине не удалось достаточно утомить ее, и она растрачивала сэкономленную энергию уборкой.

О чем они говорили? Неведомо. Видимо, обсуждали свою игру и шутили. Может быть, мужчина предложил повторить? Весьма вероятно, на что дама критически заметила, что тот пока не в состоянии реализовать предложение. А он, в свою очередь, предложил ей позаботиться о приведении рабочего органа в активное состояние.

И вот тут ее фантазия совершила невероятный скачок. Потому что следующим действием было поднесение ею раструба пылесоса к его причинному месту. Вялый орган послушно приподнялся и, повинуясь воздушному потоку, всосался в трубу по самое основание. Пылесос угрожающе загудел.

Инстинктивно женщина потянула трубу на себя, а мужчина закричал:

– Оторвешь, дура!

Она хохотала и продолжала тянуть. Мужчина матерился, не имея возможности встать, и пытался стащить трубу с драгоценной части тела. Так продолжалось несколько минут, пока он не сообразил, что сперва надо выключить пылесос. Он пытался перекричать ревущую машину, но та продолжала всасывать в себя добычу. Женщина бросила трубу и отключила ревущего зверя. Двухкиловатный монстр успокоился, и хватка его ослабла.

Осторожно достав орган, супруги принялись его рассматривать. Ни о какой эрекции они уже не думали, потому что предмет их взаимных интересов быстро синел и набухал, формой своей превращаясь в лампу фиолетового цвета.

Женщина принесла замороженные котлеты и обложила ими «лампу».

Включив логику, влюбленные поняли, что «продолжение игр» откладывается на некоторое время. А так как орган не только набух и посинел, а еще и начал болеть, приняли решение – вызвать «Скорую».

– Что им скажем? – спросил мужчина.

– Давай как есть, – обреченно предложила женщина.

– Чтобы тебя посадили за членовредительство, а меня засмеяли на службе?

– Что же делать?

– Про пылесос ни слова, вообще его убери.

Женщина выполнила приказ, и они стали думать, что бы такое наврать врачу «Скорой», чтобы выглядело достоверно и при этом стыдно не было.

Тем временем котлеты оттаивали, обтекали жаркую часть тела, которая из-за большого прилива крови стала еще жарче.

Обмануть «Скорую» невозможно. Расчистив мужской инструмент от фарша и панировочных сухарей, врач осмотрел орган и сказал:

– Вы его жарить, что ли, собирались? – изучив отечность и все оттенки синего, добавил: – Ртом такое сделать невозможно. Признавайтесь, пылесос?

Женщина всхлипнула и кивнула.

Перейти на страницу:

Все книги серии Миллион лайков

Похожие книги

Вор
Вор

Леонид Леонов — один из выдающихся русских писателей, действительный член Академии паук СССР, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии. Романы «Соть», «Скутаревский», «Русский лес», «Дорога на океан» вошли в золотой фонд русской литературы. Роман «Вор» написан в 1927 году, в новой редакции Л. Леонона роман появился в 1959 году. В психологическом романе «Вор», воссоздана атмосфера нэпа, облик московской окраины 20-х годов, показан быт мещанства, уголовников, циркачей. Повествуя о судьбе бывшего красного командира Дмитрия Векшина, писатель ставит многие важные проблемы пореволюционной русской жизни.

Виктор Александрович Потиевский , Леонид Максимович Леонов , Меган Уэйлин Тернер , Михаил Васильев , Роннат , Яна Егорова

Фантастика / Проза / Классическая проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Романы
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман