Скорая. Повести и рассказы о любви

–Нам бы это очень даже не помешало, – ответил я за двоих и мы с дамой понимающе переглянулись и улыбнулись друг другу.

«Да «манал» я такие любовные встречи,» – подумал я про себя. – «Лично мне хватило бы пока и одного раза. С Катей лучше. Та находит возможность встретиться там же между дежурствами. Тогда и времени больше, и удовольствия. Ну, да ладно…»

Консультация на дому

– Слушаю, Митрич, – я прибежал по объявлению в диспетчерскую. – Что случилось? Что за срочность?

– На, отвечай, – протянул мне Митрич трубку телефона. – И больше не давай номер нашего служебного телефона на сторону.

– Чесс слово… – начал я, но Митрич отмахнулся и отвернулся. Типа не слушает разговор.

–Доктор, пожалуйста, приезжайте ко мне в течении вечера. Очень Вас прошу?

– Кто это?

– Я обращалась к Вам на прошлом дежурстве, но с Вами был такой грубый фельдшер…

– Понятно, вспомнил. Возьму другого фельдшера.

– А можно, чтобы никто с Вами не приезжал? Мне надо только консультация, не более.

– Ну, так не положено… – протянул я, а сам лихорадочно вспоминал, что я там мог наобещать такого, что присутствие фельдшера будет лишним.

– Доктор, мне та-ак надо. Пожалуйста, не пожалеете.

– Ладно. Миртич, можешь записать мне вызов? – протянул я трубку Митричу.

Когда фельдшер прибежала и стала высказываться, что теперь не наша очередь ехать, я просто забрал у нее «ящик» и оставил на базе отдыхать, спать, болтать с подружками или принимать пищу. Чему та была, безусловно, рада.

С ящиком в руках я поднялся на второй этаж и позвонил в дверь. Открыла дама средних лет в разлетающемся во все стороны почти прозрачном наряде, сквозь который было фактически видно, что кроме этого – прозрачного – наряда на ней ничего более нет. Ну да мало ли какие вкусы в чем ходить по дому бывают? Она прошла в спальню, улеглась на кровать и показала мне на мягкое полу кресло перед кроватью. Я поставил рядом «ящик», достал оттуда тонометр и приготовился измерять и обследовать.

– Доктор, спрячьте Ваше и не Ваше имущество назад. Мне не надо измерять давление. Мне надо, чтобы Вы кое-что сделали мне руками.

– Не понял, – я был несколько удивлен.

– В прошлый раз, когда вы прикоснулись ко мне своими руками, меня словно электрическим током пробило. Вы понимаете, я достаточно чувствительная женщина, чтобы не понимать, что это между нами проскользнула искра. Могли бы Вы меня еще раз этой искрой обработать?

Я стал вспоминать, что в прошлый раз у дамы был какой-то истерический приступ. Кажется, на любовной почве… И я несколько минут сидел и держал ее за руку, чтобы внушить ей некоторое спокойствие и дождаться начала действия введенного медикамента. Родственники или знакомые, стоящие около нее, – группа поддержки, – внимательно следили за каждым моим движением. Уж не знаю, видели ли они, как дама пожимала мне ласково руку, но у меня это уже всплыло в памяти.

– Антонина Сергеевна, – обратился я к ней, прочитав ее имя в вызывной карте. – Что Вас беспокоит, скажите пожалуйста.

Антонина Сергеевна распахнула свой и без того ничего не скрывающий наряд, взяла меня за руку и положила мою ладонь на свою левую молочную железу.

– Доктор, Вы чувствуете, как бьется мое сердце? Помогите мне его унять хоть немного. Послушайте его внимательно. Только пожалуйста. Слушайте ухом, а не этими своими холодными железками.

– Хорошо, Антонина Сергеевна, но Вам для этого придется встать передо мной, чтобы мне было удобно слушать Ваше сердце. Ухом слушать Ваше сердце, когда вы лежите, мне будет ну очень неудобно.

– Хорошо, – и она встала. Весь ее наряд остался лежать на кровати, а она встала абсолютно нагая передо мной и приблизилась вплотную с поднятыми за голову руками.

Высокая женщина средней упитанности стояла передо мной совершенно нагая, тыкая мне в лицо соском своей левой молочной железы. И ее груди не были идеальной формы, но хотя они и висели сосками вниз, всё-таки не были пустыми «тряпочками», а представляли собой весьма приятный на вид и ощупь объект желания. Тем более, когда я, сняв очки, прижался ухом к ее грудной клетке между этими грудями, то одна из них была прямо перед моими глазами во всей своей красе. Запах от тела наводил на мысль, что она недавно вышла из ванны с настоями ароматических трав весьма приятного состава ароматических масел в своем состаке. К тому же сама по себе кожа была бархатной и очень гладкой.

Сосок второй груди некоторое время стоял у меня перед глазами, пока я не попытался повернуть пациентку обеими руками, взявшись за таз, в другую сторону. Именно в этот «переходный» момент Антонина Сергеевна опустила поднятые за голову руки и впечатала мое лицо именно в этот сосок губами.