Если допустишь ты сам, если можно, имя я скрою,Чтобы злые твои канули в Лету дела.Пусть лишь мое победят милосердье поздние слезы,Только открыто яви знаки раскаянья мне!5 Только себя осуди, пожелай изгладить из жизниВремя, когда одержим был Тисифоною[269] ты!Если же этого нет и меня всей душой ненавидишь,Пусть обида моя меч против воли возьмет.Да, сослали меня на край вселенной — так что же?10 Руки дотянет к тебе даже отсюда мой гнев.Знай, если раньше не знал: все права оставил мне Цезарь,Я только Рима лишен — в этом вся кара моя.Впрочем, будет он жив, так и в Рим я вернуться надеюсь:Молнией бога сожжен, дуб зеленеет опять.15 Да и не будь у меня никакой возможности мщенья,Музы прибавят мне сил, музы оружье дадут.Хоть и живу я вдали, у скифских вод, где над намиБлизко созвездий горит незаходящих чета[270],Но средь бескрайних племен разнесутся мои возвещенья,20 Будут на целый мир жалобы слышны мои.Что ни скажу, полетит далеко на восток и на запад,В странах восхода внимать будут закатным словам,Буду сквозь толщу земли и сквозь глуби морские услышан,Отзвуком громким в веках каждый отдастся мой стон,25 Так что не только твое о злодействе узнает столетье:Между потомков всегда будешь виновным ты слыть.Драться тянет меня, хоть бычок я еще и безрогий,Да и хотел бы совсем нужды в рогах не иметь.Цирк еще пуст, но бык уже роет песок[271], распаляясь,30 Оземь копытом стучит, в ярости громко ревет…Нет, я дальше зашел, чем хотел! Труби отступленье,Муза, покуда ему имя возможно скрывать!