Скоро полночь

«Медузы» воздушного прикрытия продолжали барражировать в пронзительно-синем небе, не предпринимая никаких агрессивных действий. Кто знает, вдруг сейчас их главной задачей было прекращение сообщения со станцией извне и недопущение эвакуации ее защитников, о количестве которых они не знали?

До тех пор, пока не подоспеет новая волна десантно-высадочных кораблей. Если дуггуры спланировали операцию масштабов «Оверлорда», им тут вдвоем ни за что не выстоять. Просто массой задавят.

Но почему они не используют психотронного и лучевого оружия?

«Антона бы сейчас сюда, — подумал Сашка, — с еще одной информационной бомбой. Мы бы их выбили обратно в каменный век…»

«Окно» открылось в трех шагах. За ним — сам Левашов, Воронцов и только что помянутый Антон.

Шульгину сразу стало весело и спокойно. Да плюнуть на все, дождаться Андрея и шагнуть на ту сторону. База Дайяны куда больше в защите нуждается.

«Вот-вот, — издевательским тоном подсказал внутренний голос. — Хрена ли защищать Брест, если немцев все равно только под Сталинградом и Моздоком остановим?»

— Шагай сюда, Антон, покурим, помозгуем, — радушно пригласил Шульгин.

— Я уже готов, — без всякой рисовки ответил форзейль, переступил границу, махнул рукой, и два робота в морской форме, из экипажа «Валгаллы», начали передавать на эту сторону знакомого вида пеналы и контейнеры.

— Мы успели забрать из Африки роту во главе со знаменитым «медузобойцем», — сказал Олег, и тут же позади него появилось мужественно-хитрое, как у старшего прапорщика будущих времен, лицо капитана Ненадо, все еще одетого в англо-бурского покроя форму цвета хаки.

— Здравия желаю, Александр Иванович. Два взвода уже переправлено. Их там оставить или к вам половину перекинуть? Ирине Владимировне я представился и тот же вопрос задал.

Дипломат капитан, ох и дипломат. Так потому и жив доселе, и из фельдфебеля до капитана дослужился.

— Непременно всех — там. Очень меня подозрение мучит, что в самое ближайшее время главный удар будет нанесен именно по центру. Если их стратеги понимают в своем деле не меньше нашего.

— Присоединяюсь, — кивнул опытный капитан. — Со мной сорок пять человек, много тяжелого оружия, в том числе минометная батарея. Поддержим девочек, — многозначительно усмехнулся он. Конечно, Левашов его ввел в курс дела. А какая ж это радость для старорежимных боевых офицеров, если им придется взаимодействовать с целым батальоном (по новым штатам) амазонок, имеющих облик «смолянок»! — А вы, ваше превосходительство (удивительно умел Ненадо переходить с имени-отчества на воинский чин или титулование, по настроению и обстановке), здесь сильно не задерживайтесь. Средств ПВО вам на час боя хватит, если быстрее не справитесь. А потом бросайте все — и к нам.

— Это уж как сложится, Игнат Борисович, как сложится, — в той же тональности ответил Шульгин. Теперь капитан казался ему странной импровизацией актера, играющего бравого солдата Швейка и полковника Дроздовского одновременно.

Тут и Новиков наконец подлетел на новом флигере. Выскочил, приветственно потрясая над головой сцепленными ладонями.

— Ты где так долго? — осадил его Сашка. — Без связи черт знает что в голову приходит…

— Поковырялся я там и при всей своей технической неграмотности сообразил, как с бронеходов на флигер дополнительный боезапас переставить. Получилось… Я думаю, — сказал он после короткой паузы. Все ж таки инженеры и специалисты его сейчас слушали. Исключая Шульгина и Ненадо.

— Посмотри, Олег…

Левашов посмотрел.

— Все здорово. Функционирует. Контакты стандартизированные, пушки однотипные. Теперь у вас «снарядов» вволю.

— И я так подумал, у меня этими «аккумуляторами» весь отсек завален. Двадцать штук. На сутки хватит.

«Сутки, — внутренне усмехнулся Ненадо. — Ты сначала час проживи. Видели, знаем».

Однако сам, невзирая на скептический настрой, прожил на разных войнах не час и не сутки, а теперь уже двенадцать полновесных лет. Если по закону, год за три — тридцать шесть получается, по Малинину и Буренину. (Прим. автора — авторы дореволюционного школьного учебника арифметики

).

Пока Шульгин, роботы и капитан разбирались со средствами огневой поддержки, Андрей отозвал в сторону Левашова.

— Так что там с Лихаревым?

— Ты сказал — я сделал, — ответил Олег. — Не так и трудно. И Валентин, и девчонки в порядке. Им я ничего не говорил, а Валентину сказал. «Пусть она поплачет, ей ничего не значит», — не совсем к месту вспомнил он Лермонтова.

— Ты лучше остальной текст вспомни. Не вернусь, моей «племяннице» объясни: «Что умер честно за царя, что плохи наши лекаря, и что родному краю поклон я посылаю».

«Скажи, что я писать ленив, что полк в поход послали, и чтоб меня не ждали», — неожиданно продолжил Ненадо, подойдя как-то сбоку.

— Да, Игнат Борисович, позавидуешь вашей начитанности, — оторопело удивился Новиков.