Скорпион

На лифте мы поднимаемся на шестой этаж. У двери, обитой дермантином цвета расплющенной на асфальте абрикосины, я говорю в шутку Полуянову, что сейчас мы столкнемся... И не успеваю договорить: дверь резко открывается и в меня утыкается надушенное юное создание:

- Ой, извините... Петя, ты? К деду, что ли? - И, не слушая ответа, хрипловато кричит в длинный коридор: - Деда, тут к тебе! Люди-и-и! - И стремглав убегает вниз по лестнице.

- Коза, - с неожиданной лаской в голосе заключает старший лейтенант.

Не влюблен ли он в девушку по имени Мстислава? Не хватало нам ещё этого. Рассуждая таким образом, я шел по коридору мимо книжных стеллажей и счастливого прошлого, где юный Алешенька Биславский из города Калуга гулял с молоденькими пышечками-москвичками по брусчатке главной площади страны, мечтая не о том, как затащить глупенькую барышню в койку, а чтобы отечественный ВПК процветал во славу мира.

Самый надежный piece, напомню, возникает, когда тебя уважают, а уважение проистекает из страха. Такая вот досадная диалектика современного мира: боятся сильного и с ядерной кнопкой. Нет кнопки - нет атома на службе Родины, нет атома - нет страха, нет страха - нет уважения, нет уважения - и piece во всем piece нарушается вместе с военным паритетом.

Это прекрасно постигал академик Биславский и всю свою жизнь положил на то, чтобы сохранить непрочное равновесие между СССР и США - при строительстве оборонительных рубежей наступательного характера.

А что мы имеем сейчас в результате конверсии? Увы, страна пластается в кризисе и ВПК тоже. Ну не может такой, например, заводик, выпускающий ракетные комплексы С-300, перейти на производство чайников. А если подобное происходит, то вся эта посуда летает по кухням наших мирных городов и поселков, травя население атомными парами.

Проблема: как смастерить чайник, чтобы он не взрывался при температуре кипения воды? Возможно, над этим вопросом трудился академик Биславский, сидя за огромным письменным столом. Кабинет тоже был заставлен стеллажами с книгами по теме молниеносного уничтожения всего человечества.

- Здрастье, Алексей Григорьевич, - поклонился Полуянов. - А мы к вам. С вашего разрешения.

- Что? А, Петр, - вздернулся сухенький старичок за столом. - В чем дело?

- Мы по делу Нестерового, Алексей Григорьевич, - объяснился старший лейтенант. - Вот, - указал на меня, - человек из Москвы, интересуется.

- Из Москвы? - скрипнул суставами академик. - Как она там, засраночка, все горит куполами? - Был в махровом халатике цвета синьки с тусклой звездой Героя социалистического труда на кармашке. И в ожидании ответа поднял очки на сократовский восковой лоб, а уши были необыкновенно лопоухи и просвечивались детским розовым светом. Пленительный такой старик потенциальный убийца всей мировой цивилизации.

- Горит куполами, - подтвердил я, - столица.

- Прекрасно-прекрасно, садитесь, - указал ладошкой на кожаные кресла. - Из самых, значит, самых органов? Как величать?

- Александр.

- Александр-Александр, - пошамкал. - Победитель, с римского или греческого. Так-так, и что вы хотите от меня услышать?

- Все о Викторе, - ответил я. - О человеке и специалисте.

И ничего нового не услышал: дрянной, оказался, человечек, Витенька, слаб духом и телом, хотя специалист от Бога, это надо признать, но не выдержал, видать, общей смуты - ум за разум зашел, такое с гениальными людьми частенько случается.

- Воздействие радиации?

- В малых дозах она полезна, молодые люди, полезна, - зарапортовался старичок.

- Там большая доза, Алексей Григорьевич, - уточнил я. - Смертельная.

- Ну да, ну да, - спохватился академик. - Все мы под Богом ходим.

- А как вы считаете, Виктор Германович пойдет до конца? - спросил я.

- До какого конца?

- До победного.

Прогноз академика неутешителен: пойдет, а почему бы Нестеровому не идти, коль такая петрушка в мозгах его проросла. А все от того, что науку кинули, как рваный башмак. Никто не принимает решений - никаких решений, какое безобразие, кипятился академик, признаваясь нам, что сейчас работает над срочным письмом в Правительство.

- Да, друзья мои, - вскинулся в энтузиазме Алексей Григорьевич. Выход есть и он прост.

- Какой же? - проявляем дежурный интерес.

- Продать к чертовой матери четыре острова Курильской гряды японцам вот какой! И как можно быстрее.

Мы открываем рот и слушаем: реализовать по той причине, что коллеги-атомщики из страны Восходящего солнца очень хотят купить. Почему? Потому, что они обратили внимание на практически неисчерпаемые запасы энергетически ценного изотопа гелия на этих островах. Переработав сырье в ядерном реакторе, можно получить огромное количество экологически чистой энергии. Но японцы теперь начинают думать: покупать ли острова вообще? Дело в том, что недра Луны тоже богаты изотопом гелия. Энергоемкость нового топлива впечатляет: контейнер лунного продукта способен обеспечивать энергией всю страну в течение года. Ради такой альтернативы атомным и тепловым станциям не жалко и ракеты гонять к ближайшему спутнику Земли.

- А при чем тут острова? - смею задать вопрос.