Скорпион его Величества

Гильдия магов располагалось в уютном парке. За ним начинался, как я бы выразился, деловой центр столицы. Банки. Большие магазины. Представительства и посольства. Роскошные магазинчики привлекали к себе внимание большими витринами. Трактиры и богатые постоялые дворы, вот что было в этой части города. Отсюда был виден внутренний город на холме, окруженный высокой стеной. Там находился дворец короля и дворцы приближенных вельмож. Проход туда был возможен только по специальным пропускам. Там был приют для «небожителей».

Наша прогулка неожиданно для меня превратилась в походы по магазинам.

– Милорд, смотрите, какая шляпка! Давайте заглянем. Ой! Смотрите какие украшения, в самый раз для Вашей невесты. А что вы ей привезете из поездки?

И такая нескончаемая трескотня дорвавшейся до сладкого девушки, оглушила меня. Сопротивляется этому было невозможно.

«Точно, что-то надо Ганге привезти», – подумал я. А то не удобно как-то. С другой стороны, это еще сильнее увязнуть в ее путах. Подарок он как бы обязывает.

– Привезти что-то надо, ты права, – пришлось согласиться мне, будет не красиво побывать в столице и приехать без подарка.

– Тогда зайдемте сюда, – показала она на нарядно выглядевший магазин, – будем выбирать украшения. У Вашей невесты удивительные глаза, мы ей подберем серьги и подвеску.

Эрна решительно толкнула дверь, отозвавшуюся перезвоном колокольчиков. Словно приглашающих – заходите, тратьте деньги – динь, динь, динь.

И это было только начало моих мытарств. Эрна зашла, по-хозяйски осмотрелась и задала самый провокационный вопрос, который может задать женщина мужчине.

– Какую сумму вы хотите потратить, милорд?

Вы думаете, я ответил, как мой завскладом Андроник Багдасарян. «Для меня деньги не имеют значения, лишь бы товар был хороший». Ага, сейчас!

– Разумную! – ответил я, она еще только невеста, а не жена. Там я просидел, рассматривая, как Эрна примеряла украшения часа полтора. Ювелирный магазин сменился, магазинчиком мехов. Там долго выбирали, прикиньте, на весну красивую легкую накидку из черного меха. Вот без нее порядочной женщине никуда, а то, что это порядочная женщина всю жизнь проходила в штанах и простой куртке с кольчугой, уже забылось. Потом была алхимическая лавка, где она выбрала разные притирания, духи, эльфарскую косметику. Затем зонтики и перчатки, шляпки и сапожки. А в лигирийском салоне платья мы застряли на два часа. В итоге, я потратил еще пять тысяч золотых. Устал и осатанел, как сто голодных демонов. Зато Эрна была счастлива и своей трелью забивала мне уши.

– Ах, милорд, какое красивое платье вы купили, оно так подойдет к тому комплекту, что купили у ювелира. А сумочка из водяного дракона и туфельки, это просто прелесть. Спасибо, что не забыли меня, я такого платья из эльфарского шелка никогда не имела. Вот Рабэ от зависти надуется!

– Она может тебя отравить, – ответил я, – и скажет, что случайно. Дикарка.

– Да что вы такое говорите, тоже мне дикарка! Она очень образованная девушка, много читала и много знает. Мы с ней разговаривали о поэзии и Вы знаете, она читала Шилердона.

– А это кто? – спросил я оглушенный ее напором, чтобы хоть как-то поддержать разговор и снять стресс.

– Простите меня, милорд, но я вам так скажу. Стыдно не знать современных поэтов! Он пишет так красиво о любви и муках, я просто зачитывалась.

Ах горе постигло меняи небо оделось в траур,Отвергла сегодня та.Что сердце мое украла.

С придыханием продекламировала, несколько строчек и добавила.

– Правда прекрасно сказано! Так образно – небо оделось в траур! Вот, как надо выражать свои чувства. Это поэма о Грундильде и Бронко.

Я же подумал, что это не стихи, а халтура, но говорить об этом не стал.

– А вот еще, – Эрна не могла успокоиться.

Мне жить не хочется,томление в груди,Уйду и брошусь в омут!

Не выносимо жить в далиОт той, что меня уже не помнит.

– Какие чувства, милорд, кой душевный надрыв!

– Да уж, – не стал я разочаровывать ее. – Это тоже Грундильда?

– Нет, это поэма о бедном поэте. Он полюбил дочь барона, но та не обращала на него внимание, он, посвятив ей стихи, и удалился, убитый горем.

– Жаль, что до конца не помер и успел написать эту глупость, – не выдержал я и высказал ей свое мнение о поэтическом даре этого не до конца убитого горем идиота.

– Много вы понимаете! – Эрна смерила меня снисходительным взглядом, мол, что взять с дикого горца. – Только тот, кто испытал любовь и разлуку, может так ярко описать это в своих стихах.