Скрытой камерой

Эмма поразилась тому, какую ненависть в ней вызвало это определение. Ведь она действительно хотела научиться всему тому, что делали мужчины в мастерской Эдди. Прикусив нижнюю губу, чтобы не дрожала, Эмма снова окинула глазами кабинет, время от времени останавливая взгляд на произведениях искусства и антикварных вещицах. Даже она, при всем своем невежестве, понимала, что они бесценны. Эмма взяла в руки одну из таких вещей, повертела, не выказывая, однако, никакого благоговения, потом перевела взгляд на человека в кресле.

– Я предпочитаю называть это освобождением автомобилей.

– Можешь называть это как хочешь, детка, – мягко заметил он. – В любом случае за это полагается от пяти до десяти лет.

Лишь ценой огромного усилия ей удалось не потерять присутствия духа на месте. Но не зря же Эмма последние два года столько времени играла в покер с Большим Эдди и его дружками. Она резко развернулась и взглянула противнику прямо в глаза.

– Это несерьезно. – Ей даже удалось изобразить презрительную улыбку. – Мне четырнадцать лет. Я еще несовершеннолетняя. Несовершеннолетних в тюрьму не сажают, разве что за убийство.

– Понятно. – Он взял с письменного стола телефонную трубку, снова развернулся к ней лицом. Постучал по трубке тщательно наманикюренными пальцами. – В таком случае вам следует позвонитьсвоему адвокату.

– Ч-ч-что?

– У такой высокопрофессиональной освободительницы автомобилей наверняка есть на содержании высокооплачиваемый юрист с хорошо подвешенным языком. Разве не так?

Эмма молча смотрела на него вызывающим взглядом. Он тяжело вздохнул.

– Ладно. Позвони родителям.

– Она переступила с ноги на ногу.

– Нет у меня родителей.

– Ну хорошо, опекун есть?

Эмма взяла трубку и набрала номер гаража Эдди.

Через час смертельно бледный Эдди поспешно увел сестру из офиса Гранта Вударда, так крепко ухватив за руку, что ей пришлось бежать за ним на цыпочках, чтобы не вывихнуть плечо. Едва двери лифта открылись, он швырнул Эмму внутрь с такой силой, что она отлетела к стене. Ей пришлось ухватиться за поручень, чтобы не упасть.

– Эй.., ты что?!

– «Роллс-ройс»! Это же надо! – Одним прыжком Эдди приблизился к сестре, яростно глядя ей в лицо сверху вниз. – Несмотря на все, что я тебе говорил, на все, о чем я мечтал для тебя, Эмма Тереза Робшоу, ты все-таки пошла и угнала автомобиль. И не простой, обычный автомобиль, от которого легко избавиться, нет. – Он выругался по-французски. – Нет, тебе понадобилось увести этот чертов серебристый «ройс»!

– Да вы же все постоянно его расхвалива…

Эдди не дал ей договорить, схватил за плечи, с силой встряхнул, потом еще и еще раз.

– Да, я расхваливал его, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы. – Это, пожалуй, лучшая машина на свете. Но как бы мы от нее потом избавились, скажи на милость? Да и не в этом дело, черт возьми! Я ведь говорил тебе сто раз, Эмма: ты заслуживаешь лучшей участи, чем стать автомобильным воришкой. Тебя сейчас стоило бы выпороть так, чтобы шрамы на заднице остались. – Вместо этого Эдди неожиданно схватил ее и прижал к себе с такой силой, что дыхание у нее прервалось. – Господи… Эм!

Услышав бешеный стук его сердца, она наконец решилась признаться:

– Я так испугалась, Эдди. Ой, как я испугалась!

Он обнял ее еще крепче.

– Зачем он на тебя орал?.. – прошептала она. – Это несправедливо.

Мистер Вудард вел себя с ней так тихо и сдержанно… Однако как только появился Эдди, он неожиданно накинулся на него. Буквально вывалял в грязи. Ругался, наверное, минут сорок пять, не меньше, прежде чем наконец отпустил их обоих.

К удивлению Эммы, Эдди взял себя в руки. Отодвинулся от нее, заглянул в глаза.

– Нет. Я все это заслужил. Каждое слово. И мы с тобой еще легко отделались. Этот человек мог захомутать нас обоих так, что и не выпутаться.

Глядя на себя четырнадцатилетнюю на видеокассете, Эмма ясно видела страх и полную незащищенность сквозь всю свою тогдашнюю браваду. Теперь-то она знала, что почти вся ее жизнь прошла перед скрытой камерой. Этот человек действительно захомутал ее так, что не выпутаться. Даже теперь, зная многое, подозревая еще больше, Эмма не могла бы точно оценить опасность, которую он представляет для нее. Ей кажется, что теперь-то она знает все, даже самое худшее. А вдруг нет?..

Она похолодела.

Грейси снова прижалась к ногам матери, в третий раз за последние десять минут.

– Что ты там делаешь, мам? Пойдем куда-нибудь.

Эмма с трудом подавила тяжелый вздох. Приподнялась от машины, в которой только что сменила свечу зажигания, полуобернулась к дочери.

– Скоро пойдем, малышка. Сначала мама должна привести в порядок машину мисс Руби.

– Похая машина! Похая!

Стиснув зубы, Эмма отсоединила остальные свечи зажигания. Об этой стороне дела она как-то не подумала вчера вечером, когда так обрадовалась, что нашла хоть какую-то работу.

– Привет, – прозвучал неуверенный женский голос.

Эмма подняла голову. Грейся отодвинулась от ее ног.