Скверная жизнь дракона. Книга первая

– Калиса, я вижу тебя!

Сестра вышла из леса, неся в зубах тушку чего-то оранжевого, напоминавшего оленя. Притом молодого и не сильно крупного. Ещё в прошлый раз, когда мы принесли кабанчиков, мама обрадовалась нашей добыче. Как раз из-за того, что у свинок было мягкое мясо.

– Братик, ты где?

– На смотровой площадке.

– Ты смог уровень получить?

– Нет, мне помешали.

– Кто?

– Плохой паук. Придёшь и я всё расскажу. Кстати, тётя прилетела. Она сейчас на охоте.

– Ой, – сестра посмотрела в сторону горы и прощебетала: – Мы наконец-то научимся летать?!

– Надеюсь. Приходи, я на площадке, которая на лес смотрит.

– Хорошо! – радостно взвизгнув, сестра ломанулась в сторону пещеры. Но тут же успокоилась и перешла на шаг: с оленем в зубах бегать неудобно.

Время ещё есть, пока сестра не вернётся. Надо провести его с пользой. Значит – вспоминаю последовательность спячек, их продолжительность и периоды бодрствования между ними.

Сначала был первый цикл: сразу после рождения одни год бодрствования, потом первая спячка в три года. Затем второй цикл в два года и пять лет соответственно. В третьем цикле было три и десять, а в четвёртом – четыре и двенадцать. Сейчас я в начале пятого цикла – через пять лет я усну и буду спать двадцать пять лет. А уже после будет финальный цикл, в пятьдесят лет на оба периода.

В итоге, если вспомнить мамины слова про задания от системы, то получится следующее.

Система выдаёт драконихе задания на спасение детёнышей лишь два первых цикла, пока мы считаемся детьми. Скорее всего, на третьем и четвёртом цикле мы считаемся чем-то вроде подростков, а на пятом юными драконами. На финальном цикле драконов называют молодыми, а спячку называют взрослой.

А если наложить на это деградацию «Магической стрелы», то всё встанет на свои места. С каждым циклом стрела наносит всё меньше и меньше урона. Сейчас сто урона, хотя до спячки было двести. Значит, в детстве она должна была наносить четыре сотни урона. Вот и объяснение, почему раньше не было проблем с охотой: у всех животных на нулевом грейде редко когда больше двух сотен жизней. Также это объясняет почему сейчас проблемы с охотой появились. А в финальном цикле стрела вообще будет наносить пятьдесят урона. Просто аховые перспективы.

– Сиал, а ты видел, что тётя принесла в коробке? – я погрузился в размышления и не заметил, как подошла сестра.

– Нет. Там что-то интересное?

– Там столько всего! – Калиса улеглась рядом и по привычке закинула хвост мне на спину. – Мешки, ящики и кувшины, как у мамы в пещерах. И даже что-то странное.

– Странное?

– Белый маленький кристалл на подставке! Мама сказала, что с его помощью можно узнать… Ой, – сестра не на шутку перепугалась. – Мама сказала, что можно узнать… сказала, знаешь… вот, узнать… погоду! Да, точно, погоду, не выходя из пещеры! Просто посмотришь на него, а он тебе скажет, что сейчас дождик на улице, или снег, или солнышко ярко светит.

– Калиса, что за ересь ты сейчас сказала?

– Ничего я не сказала! Я вообще ничего не говорила. Я молчала.

– А как же рассказ про кристалл?

– К-какой кристалл? – что-то, а вот актёрского мастерства у сестры не наблюдается от слова совсем. Чего стоит её дрожащий голос и бегающий взгляд кошки, пойманной на воровстве сметаны.

– Который мама тебе показала.

– Ничего она не показывала, и ничего не говорила!

– Калиса, хватит придуриваться. Рассказывай.

– Ничего я не скажу! – она отвернула мордашку, скрывая смущение. Но хватило и дёргающегося хвоста, который решительно настукивал мне по почкам.

– Ну хорошо, можешь не рассказывать.

– Ну вот и не расскажу! Хотя… Знаешь, я скажу.

– Наконец ты ведёшь себя как взрослый дракон. Говори, я весь во внимании.

– Я скажу, сейчас, – она привстала, решив принять позу поудобней.

– Ну?

– Ты мой самый любимый братик!

В который раз сестра преисполнилась чрезмерной гнусностью и подлостью. Радостно взвизгнув, она накинулась на меня, придавив к полу, лишила шанса к отступлению стала неугомонно тереться носом об мою голову.

– Калиса, отстань! – я попытался выбраться из-под внезапно привалившего счастья в виде пресса из тушки немаленького изумрудного дракончика.

– Нет! – сестра смеялась и перебирая в воздухе лапками.

– Чего ты как маленькая?

– Я большая! Это ты мой маленький братик!

Решив подтвердить свои слова, Калиса легонько цапнула меня за шею. Боли не было, она просто решила показать свои чувства через “кусь”, но этого было достаточно – от неожиданности я чуть не заорал как маленькая девочка при виде любимого кумира.

– Калиса, не ешь меня! Я невкусный!

– Ещё какой вкусный, – она стала покусывать меня очень-очень быстро.

– Прекрати! Мне неприятно!

Я врал. Эти укусы ощущались как эдакий массаж и лёгкое почёсывание.

– А вот и не прекращу!

– Ах, так? Мама! Мама! Меня Калиса ест!

– Так нечестно!

– Дочь моя, – мама отозвалась в общем канале мыслеречи, – Сиалу ещё предстоит обучиться полёту. Оставь его в целости.

– Сиал врёт! Я не ем его, а грызу. За шею. Чуть-чуть и осторожно.

– Тогда продолжай, – мама легонько прыснула и замолчала.