Скверная жизнь дракона. Книга первая

Поиски затянулись на целый день, лишь под утро мы смогли высмотреть группу из оленихи и трёх детёнышей. Вскоре они уже не гуляли между деревьев, а летели в наших пастях на встречу с Ликурой и её сушилками для мяса.

Прилетев домой и пройдя к пещере с кладкой – мы громко захлопали крыльями. Ликура всё равно будет добывать кристаллы маны под специальным антимагическим барьером и не услышит нас по мыслеречи.

– С возвращением, дети мои, – раздался голос мамы. В её интонации было что-то пугающее.

– Мы принесли тебе кушать, – радостно выдала сестра.

– Отнесите к моим пещерам, а сами вернитесь к кладке. Я вскоре подойду.

Только мы успели всё сделать и лечь на пол, как мама зашла в пещеру. Она холодно посмотрела мне в глаза, отчего по спине и хвосту словно пробежала волна мурашек.

– Сиал, сын мой, объяснись: что это было?

– Что было? – я не понимал, почему мама злилась.

– Что это был за кувырок?

– Ой, Сиал так здоро…

– И к тебе есть вопросы, дочь моя, – мама резко перебила Калису. Та пригнулась, словно её собрались бить лапами по мордашке.

– Кувырок? Ты смотрела за нами?

– Да, Сиал. Я тогда вышла проверить вас и видела всё, что ты сделал. Разве я не запретила совершать сложные кувырки до тех пор, пока Изулиса не обучит вас?

– А, ну…

– Разве ты не обещал мне, что не посмеешь так сделать?

– Мам, я…

– Разве так сложно держать над собой контроль?

– Мам, прости! Я не знал, что этот кувырок тоже нельзя делать.

– Ты сделал кувырок через голову, а значит понимал, что делаешь.

– Прости, – я едва слышно проговорил и опустил голову.

Правда на маминой стороне – я действительно нарушил своё слово. Но как его не нарушить, когда можно летать в высоте и наслаждаться свободой?! И вообще: что это за привычка подглядывать за собственными детьми? Нет, я понимаю, что мама волнуется за нас – но всё же мы уже не маленькие… Ну, хорошо, признаю: я действительно нарушил своё слово.

– Ты расстроил моё сердце, сын мой.

– Прости меня. Пожалуйста.

– Я видела огонь в твоих глазах, когда ты научился подниматься от взмахов крыльев и спускаться вниз. Именно тот алчный огонь и был причиной, по которой я взяла с тебя слово. Но ты пошёл на поводу своих желаний и нарушил его.

– Мам, прости. Я не хотел тебя обидеть.

– Но ты обидел, сын мой.

Ну вот что мне делать, упасть на коленки и землю грызть? Да, я поступил некрасиво. Да, я полностью принимаю мамины слова про свою несдержанность... А ведь я, если так подумать, превращаюсь в подобие сестры – такой же безбашенный дракон с выключенным центром самосохранения.

– Я понял, мам, о чём ты говоришь. Прости, я действительно поступил плохо. Я обещаю тебе, что буду стараться контролировать свои желания. Прости, пожалуйста.

Ликура ничего не ответила, лишь подошла и подняла руку намекая, чтобы я прислонил к ней голову. Мама заговорила, только когда вдоволь нагладилась.

– Я верю в тои слова, сын мой, – её голос наконец обрёл привычную мягкость. – Я рада, что ты вспомнил мои заветы. Я лишь надеюсь, что ты придержешься своих слов.

– Да, я обещаю.

– Истинная радость для сердца слышать тебя. А теперь с гордостью прими наказание за свой проступок.

Вжав шею в плечи и прикинувшись ветошью, я приготовился к самому жестокому нагоняю из всех, что только случались в жизни.

– Тебе запрещается покидать пещеру до момента, когда Изулиса вернётся к нам. Ты понял, сын мой?

– Да, мам, – я легонько стукнул носом ей в живот.

Не выходить какое-то время наружу и, всё? Да проще простого: лягу поудобней и познаю дзен. Вот надо было так сильно пугать?

– А ты, дочь моя, – мама грозно посмотрела на Калису, отчего та поджала лапки решив, что быть ветошью вполне себе модно. – Помни мои заветы и следи за братом. Помни, что именно ты старшая сестра.

– Да, мам, прости.

– А теперь отдохните, а я примусь за вашу добычу.

– Мам, – я набрался храбрости и решил прояснить парочку моментов, – а если я есть захочу, а тётя не прилетит? Что тогда?

– Тогда, – Ликура на секунду задумалась. – Тогда у тебя будет возможность утолить свой голод.

– Ма-а-ам, я кушать хочу! – я состроил на морде самое милое выражение.

– Дочь моя, ступай и принеси Сиалу еды, – мама едва сдерживала смех.

– Конечно! Что ты хочешь, братик?

Какая сестра? Что за балет? Она же сама сказала, что у меня будет возможность утолить голод! То есть меня наказывать за то, что я нарушаю обещания – всегда пожалуйста, но соблюдать своё же слово, которое дала буквально минуту наза… Стоп. Она же ничего не говорила про то, что я могу выйти на улицу.

Я посмотрел на маму и понял – она уделала меня подчистую, обвела вокруг хвоста, разыграла как кутёнка, просто морально уничтожила. Вот как можно улыбаться оттого, что только что разыграла собственного ребёнка?

– Твой прозорливый ум есть великая награда для тебя, сын мой. Но не забывай о моём опыте, – легонько прыснув, мама уже хотела пойти к себе, но я требовал к себе особого внимания.

– Мам, я ещё хотел попросить.

– Слушаю тебя.

– Если мне выходить нельзя, то можно я посмотрю за тобой? Мне интересно узнать, что ты будешь делать с оленями.

– Это можно, сын мой.

– А мне? – жалобно взмолилась сестра.