Скверная жизнь дракона. Книга первая

Нет, у сестры точно весеннее обострение: чего только стоят эти постоянные волнения по поводу и без. А если я ненароком чихну в её присутствии, она схватит меня за загривок и потащит к маме с криками, что братик умирает?

Да и вообще, что это за разговоры о благоразумии? Она же сама пару лет назад жила по принципу конституционной монархии: вроде бы царь в голове есть, но вся власть сосредоточена в лапках буржуазных тараканов. Наглухо поехавших тараканов. Потому что, вместо голосования за принятие государственного бюджета – они дружно обворовывали казну и спускали все деньги на порошки, пасьянсы и профурсеток.

Зато теперь Калиса само олицетворение морали, благоразумия и надёжности. Вот только сестра всё ещё способна с радостным повизгиванием влететь в жерло вулкана, дабы поиграть в игру “Горячая дракошка”.

– А вот и не волнуйся. Давай лучше посмотрим, что там за обрывом, – я кивнул в сторону начала каньона.

Сестра в ответ недоверчиво на меня посмотрела, но всё же засеменила в указанную сторону. Я последовал за ней представляя, что перед нами развернётся огромная расселина шириной в сотню метров и глубиной в несколько километров – но это были лишь беспочвенные фантазии. Да, ширина была такая же, как и раньше, но вот глубина… В лучшем случае здесь будет метров семьсот. Если не меньше.

Две отвесные каменные стены с редкими выступами закачивались внизу, резко скрываясь в бурлящей реке. Шум воды доносился гулким эхом. Изредка слышались всплески, отчего казалось, что внутри кто-то стучит молоком по камням. Это звучали камни, оторвавшиеся от стен и упавшие бурлящий поток. Ещё был ветер, сильный, иногда накатывавший на нас огромными порывами.

– Такой сильный, – сестра отодвинула мордашку подальше от края и быстро заморгала. Ветер подсушил ей глаза, которые только недавно вновь увлажнились после полёта.

Всё же трудно летать без специального третьего века. По словам мамы, оно формируется у драконов после пятой спячки. Она тогда показала эту полупрозрачную плёнку, предназначенную для защиты глаз от ветра, и сказала, что сквозь неё видно смазано, но на высоте в несколько километров этого более чем достаточно.

Решив немного отдохнуть – Калиса отошла от края. И улеглась самым милым образом: свернулась калачиком и положила хвостик под голову.

– Ты отдыхать будешь? – сестра явно намекала на то, что ей рядом чего-то не хватает.

– Много маны потратила?

– Много. Осталось триста с хвостиком. А ты?

– Чуть больше четверти. Ещё много осталось.

– Значит, будешь ждать, пока я отдыхаю. Ведь будешь? – Калиса состроила самое жалостливое выражение мордашки.

– Конечно, подожду. Если и лететь куда-то, то только вдвоём. Ведь так?

– Да! – Калиса радостно взвизгнула и забурилась мордочкой под хвост, скрывая смущение. Но кончик одой её части тела, которую обычно измеряют в попугаях, отбивал замысловатую чечётку. Ухмыльнувшись, я вернулся к осмотру каньона.

Смотря на отвесные стены, меня не покидало чувство, что ущелье было создано не природой, но разумной рукой. Слишком неестественно смотрелись прямые линии стен. Нет, если смотреть сверху, то сама расселина полностью соответствует хаотичному свойству природы: на всём протяжении каньон извивался и кривился. Но вот стены его слишком отвесны и не похоже, чтобы они подверглись хоть какому-то воздействию. А ведь существует такая вещь, как эрозия почвы.

Да, стены каньона каменные, но ведь он должен со временем источаться и следом – обрушаться. Особенно сверху, где я сейчас стою. Края каньона должны были осыпаться десятки тысяч лет назад, но вместо этого ветер сдул небольшой участок почвы в пару метров глубиной.

Была и другая странность в том, как каньон простирался в левую и правую сторону. С горы я видел, что левая часть расселины своим внешним видом идентична той части, перед которой я стою: такие же отвесные стены и обрывистый край. Но в сотнях километрах от нас правая часть каньона как бы расширялась и, если мне не показалось – уходил резко вниз.

Отойдя от обрыва, я прилёг рядом с сестрой.

– Давай научу спускаться, как я это делал. Тогда ты тоже будешь тратить меньше маны.

– Точно покажешь? – Калиса приподняла голову. В её глазах блеснул игривый огонёк.

– Покажу. И даже расскажу, что и как правильно делать.

– Ты пообещал, братик! – счастье переполняло сестру. Стараясь пододвинуться поближе, она так сильно оттолкнулась от земли, что едва не перевернула меня. Немного поворчав, я вновь занял удобную позу, закинул хвост на сестру и упал в нирвану.

Стоило только сестре очнуться и восстановить ману, как она тут же подскочила, упёрлась передними лапами мне в спину. И принялась самым зверским способом меня раскачивать и тормошить, сопровождая это выкриками о том, что каньон никуда не денется, а вот научится спускаться с горы – задача первостепенной важности. Так что я должен срочно встать и обучить её.