Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ)

Вася возмущенно смотрела на веселящегося Макса и не могла найти подходящих слов. Внезапно вспомнилась их первая встреча. Тогда он тоже был таким — веселым, жизнерадостным, можно даже сказать — свободным. Это когда началась учеба он начал вести себя в духе наследника — стал малоэмоциональным, собранным, серьезным. Снова появилось ненужная жалость — каково же ему жить, если каждый шаг оценивают со стороны. Видимо, когда вернулся из мира маглов, еще радовался возможности просто быть семнадцатилетним парнем, а уже здесь, в магической школе, пришлось снова вести себя в соответствии со статусом.

— Ты это говоришь так, будто я прикормила бродячего котенка на улице, а он за мной следом побежал. Но ты-то не котенок. У тебя разума побольше будет, — наконец сказала Вася.

Сказала строго, стараясь не показать своего сочувствия. И потому что в принципе не любила жалость — это неприятное чувство, и потому что жалеть обеспеченного Воронцова вообще глупо, и потому что сейчас хотелось его ненавидеть, а не жалеть. А тот продолжал улыбаться:

— Побольше. Поэтому и влюбился не сразу. Зато наверняка.

Вася попыталась отвернуться от него, что не так-то просто, когда танцуешь вместе, а он еще и к уху наклонился:

— Ты вообще обладаешь умением стирать все социальные границы.

От его дыхания по телу пробежали мурашки и Вася в отместку ударила его по плечу — просто приподняла ладонь, что и так лежала там, и шлепнула посильнее. Особо не размахнешься, так что вряд ли Максу было реально больно. Он лишь засмеялся в ответ. А у Васи уже в следующую секунду зачесался нос, она поспешно прикрыла рот ладошкой и чихнула. И тут же — мороз по коже, отчего она даже вздрогнула.

— Что такое? — обеспокоено спросил Макс.

— Тот парфюм, — надулась Вася. — Он повсюду, а у меня из-за него теперь неконтролируемая дрожь. Это из-за анимагической формы. Как если бы у волчицы шерсть на загривке дыбом встала.

Макс кивнул. Богдан вообще иногда рычит, если его во время дуэли из себя вывести.

— Можем собрать всех подозреваемых, ты их понюхаешь…

— Так будут пахнуть человек пятнадцать, как минимум трое из них заходили к Новгородцевой в комнату, чтобы позвать ее гулять с остальными, — продолжила Вася. — Бесполезно. Только нюхать их незаметно, но в человеческой форме я не смогу полноценно различить тот запах. Нос человека просто иначе устроен.

Макс пристыженно кивнул. Об этом знал, но почему-то вечно забывает. Богдан тоже жалуется, что запахи ощущаются по-разному. Дело именно в разнице восприятия — сложно перестроиться со звериного чутья на человеческое обоняние. Кроме того, перевертыши и анимаги ограничены возможностями человеческого тела. Они не могут слышать так же хорошо, как зверь, не могут так же хорошо различать запахи — просто строение тела не позволяет. Формально говоря, любой перевертыш и анимаг чует настолько хорошо, насколько вообще может человек. Что важно — в обличье зверя у них начинает отставать интеллект. Мозг-то получается звериный. И человеческому он проигрывает. Поэтому анимаг в звериной форме — просто очень умный зверь. Настолько умный, насколько вообще возможно.

— Мы всегда можем устроить слежку, — весело предложил Макс, пытаясь приободрить Васю.

— Ага. Будем играть в авроров. Не забывай, что завтра девушкам разрешат покинуть школу. Могу поспорить, скоро на пять студенток будет не меньше десяти парней.

— А ты домой не поедешь? — обеспокоенно спросил Макс.

Он сам не знал, чего хочет больше. С одной стороны, он боялся, что с Васей может что-то случиться. С другой, не хотел оставаться в школе без нее.

— Хоть тут бабушкино обучение ведьмовству мне пригодилось, — грустно улыбнулась Вася. — Проклятья отвратительно ощущаются, так что я просто держу руку над предметом, прежде чем его взять.

Макс открыл было рот, хотел сказать — ты поосторожней, береги себя, что-нибудь еще в этом роде… но не стал. Она и сама все прекрасно знает. Она не из тех девушек, которых нужно спасать. Скорее уж это она спасет его.

* * *

Вышли из танцевального зала рано. Настроения у Васи не было, а приглашения на танец не заканчивались, при этом хотелось просто лечь поспать. Отказалась от танца, улизнула к столику с бокалами, а оттуда — стараясь быть максимально незаметной — проскользнула к боковым дверям. За которыми ее ждал Макс.

— Как ты узнал? — возмутилась она.

— Ты смеешься? У тебя на лице крупными буквами было написано, что ты планируешь побег, — улыбнулся он. — Пойдем, провожу.

И внезапно протянул ей ее пальто. Вася улыбнулась, принимая его помощь. Она уже планировала сбежать без верхней одежды — просто наложить на себя согревающие чары.

— Я думал, что тебе нравятся всякие вечеринки, танцы, концерты, — признался Макс, когда они шли по берегу озера.

Традиционная дорога в обход до общежития уже стала восприниматься Васей как что-то обыденное, вроде утренней пробежки.

— Нравятся, — согласилась Вася. — Но, во-первых, я не люблю этот праздник. Во-вторых, я с утра бегала по следу преступника. Мне не хочется веселиться сегодня.