Сквозь седые хребты

– Вот вам гостинец, братцы. Алексей Петрович ездил в Могочу в дистанцию. Привез в честь, так сказать, успешного завершения очередного отрезка пути на двадцать второй версте. Как говорит наш инженер, выходим на финишную прямую. Впереди тоннель. Монтировка в нем рельсошпальной решетки – дело чрезвычайно ответственное.

– Ничего. Сработаем. Лишь бы тоннельщики не подвели.

– Проходка сделана, кажись, на совесть. Только бы облицовщики не просчитались с качеством раствора при обделке нутра.

– Так, поди, не первый раз с раствором они знакомы. Так же, как и ты с путейским молотком.

– И то верно. Хотя тут молоток бери да колоти, а там гора над головой. Ее, грузонепомерную, так укрепить надобно, чтобы на долгие годы незыблемость каменной кровли обеспечить…

Откусывая от рафинада крохотные кусочки и смакуя сахаринки, мужики с превеликим удовольствием принялись чаевничать.

– Позвольте спросить, Алексей Петрович? – обратился к Покровскому самый смелый.

– Ну? – просто и по-свойски отозвался тот, отпивая из горячей кружки мелкими глоточками горячий отвар.

– Правда ли, что государь после окончания строительства землю пожалует всем, кто из крестьян?

– На сей предмет конкретно ничего не могу ответить, но жалованье по расчету обещается приличное. Казна не поскупится. Сможете, кто пожелает, и корову завести, и лошадь купить. Вы и сейчас не в обиде, верно? Хотя и деньги, бывает, задерживают. Однако многие умудряются и подэкономливать. Питаются из общего котлового довольствия, предпочитая в лавку не ходить. О спиртном же и речь не идет…

– Никак нет. Не в обиде, – согласно закивали бородами рабочие.

– А ссыльным, говорят, будет свобода дарована?

– Про тех сказать чего-либо пока невозможно, – ответил Покровский. – Смотря каким ссыльным. Преступники обязаны отбыть свое наказание по всей строгости.

– Это верно, верно, – опять согласились мужики. – Хотелось бы вот о чем поговорить, – произнес Покровский, отставляя кружку. – Здешние земли не освоены. Многие, вероятно, захотят остаться здесь на службу после ввода железной дороги в эксплуатацию?

– Куды на службу?

– Чудак человек! – рассмеялся Северянин и ответил за Алексея Петровича. – Кто же будет, по-вашему, магистраль в будущем обслуживать? Думаете, построим ее – и все, шабаш? Нет, братцы, вам ее строить, вам и обслуживать…

– Оно, конечно, дело заманчивое, – отозвался один из мужиков, знать, вербованный из какой-либо западной дальней губернии. Лапотник, как звали переселенцев местные забайкальские рабочие. – Остаться здесь можно, кабы не морозы.

– Что вам морозы? – удивился Северянин. – Да вы покуда пробиваете эту дорогу сквозь дебри и сопки, совсем привыкнете к морозам. Иль еще не привыкли? Подождите, вспомните мои слова. Пройдет время, и многих из вас обратно на запад в свою деревню калачом не заманишь. Кто молодой, тот женится. Кто по причине личной одинок, тоже здесь хозяйку сможет найти. Я уж не говорю о тех, кто с семьями сюда перебрался. Те, однозначно, осели в здешних краях навсегда. И еще, как говорится, пустят здесь корни. Сейчас, не спорю, тяжело. Скоро станет легче. Главное, одолеть «железку». Соединить два конца, которые стальными нитками сюда с востока и запада тянутся. Потом устроитесь, братцы, на путейские околотки да станции, а кто, глядишь, и на машиниста выучится, кто-то в кочегары на паровоз пойдет, кто еще куда.

– Эка, куда вы хватили, Куприян Федотыч, – пряча улыбку в седые усы, проговорил Ерофей, самый старший среди путейцев. Уж если ему очень даже по душе пришлись слова Северянина, то, что говорить о молодых, которые во все глаза смотрели на старшего десятника, на инженера Покровского, ожидая, о чем они еще им скажут-расскажут, какими благими пожеланиями согреют?

– Господин инженер, а насчет обвала в тоннеле можно спросить?

– Любопытный вы народ, – став серьезным, опять ответил за Покровского Северянин. – Откуда про то узнали?

– Сорока на хвосте весть принесла.

– Действительно, обвал был.

– И многих задавило?

– Не задавило, а завалило, – поправил Северянин.

– Откопали?

– Откопали, – ответил уже Покровский.

Повисла тишина. Кому-то, видимо, стало неловко за неуместный вопрос. Самый смелый и говорливый из мужиков виновато поежил плечами.

– Заболтали, однако, гостей-то, – прервал паузу Ерофей, – и про баню забыли.

– Ничего не забыли. На днях же и займемся. Ты, Ерофей, прикинь, кто из нас самый сметливый по части срубов.

– Правильно. Сами определите людей, – добавил к сказанному Северянин. – В ближайшее воскресенье и начинайте. Материал есть. Отсюда перебазируемся, оставим баню во благо другим.

В печах трещали мерзлые, только что принесенные с улицы и подброшенные на красные уголья дрова. Печи в бараке топились ночь напролет. За этим по графику следили дежурные истопники.

– Тесновато здесь, – заметил Покровский.

– У нас ничего. У соседей один на одном сидят, – пояснил Ерофей. – Опять же, просторный барак рубить – холоднее будет. Вон у арестантов все углы изнутри от инея белые.

– В тесноте, как говорится, да не в обиде, – подметил кто-то рядышком.