Сквозь стены

Сначала стихли конвульсии, потом дрожь во всем теле, и только сердце продолжало громко стучать. Тесс провела рукой по волосам Этана, по его шее, по плечам, а он вновь стал целовать ее и на мгновение взял в рот сосок, а потом опять принялся целовать лицо, тело.

Наконец он прижался губами к ее губам, и Тесс почувствовала, что хочет его еще сильнее прежнего. Поцелуй был жадный, требовательный, и Тесс подумала, что, если прямо сейчас он не войдет в нее, она умрет.

И он понял.

Соединился с нею, не отрываясь от ее рта и заглушая рвавшийся из ее груди крик. Тесс помнила только одно. Он здесь. Везде. Вокруг. Внутри.

Она гладила его широкие плечи, спину, задыхалась от наслаждения, чувствуя под ладонями сильное тело. Целовала его потную соленую шею и была счастлива его счастьем.

А потом она почувствовала, что еще секунда, и он выплеснет в нее драгоценное семя. И в тот же миг он весь напрягся, приподнялся над нею и заглушил свой крик, прижавшись ртом к ее шее.

Потом он обмяк, и кожа у него была скользкая и горячая, как у нее самой. Тесс повернула голову и прижалась поцелуем к его щеке. И закрыла глаза.

Этан обнял ее, положил ее голову себе на плечо, и она стала гладить его грудь, потом живот, довольно улыбаясь, когда он вдруг напрягся…

Его рука лежала на ее бедре, и он привлек ее к себе, поцеловал в голову.

— Ты прекрасна, любимая. Тесс радостно хихикнула, не отнимая губ от его груди.

— Держу пари, ты всем это говоришь. Он шутливо шлепнул ее.

— Ты же не все, Тесс.

— Неужели? — переспросила она, опираясь на локоть и заглядывая ему в глаза. — Какая же я, если не такая, как все остальные? Ну, говори!

Мгновенно посерьезнев, он провел пальцем по ее щеке.

— Ты почему-то очень меня боишься. Ее тело напряглось, сердце убежало в пятки, а в душе появились сомнение и недовольство собой.

Вся комната была в желтых бликах от огня в камине, но его глаза скрывала тень, и она не поняла, то ли он шутит, то ли говорит серьезно. Неужели серьезно? Но в это было очень страшно поверить. Неужели Этан решил, что может быть счастлив с нею? Неужели может принять ее такой, какая она есть? Неужели ему не нужно, чтобы она менялась и подлаживалась под его желания?

Тесс убрала с лица прядку волос. Хватит. Она же сказала, что подарит себе эту ночь! Она разделит с ним эту ночь и не позволит себе никаких сомнений. И потом не будет ни о чем жалеть. Ни о чем.

— Принесу-ка я одеяла и подушки, — сказала она, решив не продолжать дискуссию на скользкую тему, чтобы не портить себе праздник.

Тесс встала и направилась к лестнице, когда Этан позвал ее. Пришлось остановиться.

— Что?

Он обвел взглядом ее обнаженную фигуру, освещенную теплым светом живого пламени. Помедлил немного. Потом улыбнулся, словно передумал и решил ничего не говорить.

— Возвращайся быстрей, а то замерзнешь.

— Ладно, — улыбнулась Тесс.

Она стала медленно подниматься по лестнице, давая себе время собраться с мыслями. В своей комнате она взяла две подушки и пару одеял и пошла обратно, но возле лестницы остановилась. Задумалась. Потом закрыла глаза и, тяжело вздохнув, выкинула все сомнения и сожаления из головы.

Если прежде она изо всех сил старалась создавать физические преграды между собой и Этаном, то теперь пришла очередь духовных барьеров. Тесс решила, что не позволит ни сердцу, ни мозгу задавать ненужные вопросы.

Останется только одна преграда.

Та, которую она уже давно возвела вокруг своего сердца.

Барни, большая обезьяна, как называла его про себя Джанет, вытянул короткую спичку. Ему выпало первым стеречь пленницу. Джо ушел сразу же после звонка босса, приказавшего приглядеть за женщиной и ее дружком в большом доме.

Естественно, Барни вызвался отправиться туда, но Джо лишь покачал головой. Потом они довольно долго спорили, пока Джо не предложил тянуть спички.

Барни опасался малышки, ведь ему уже пришлось столкнуться с ней. Но она молчала. Молчала все время, с тех пор как Джо хлопнул дверью в спальне «для гостей». Он-то думал, стоит ей услышать, что Джо ушел, и она начнет кричать благим матом, а она молчала.

Ни разу за ночь даже голоса не подала, хотя он все время прислушивался к тому, что происходит в комнате, и в конце концов заснул под позднее шоу по старому телевизору. Шоу ему не очень понравилось, но он довольно долго крутил ручку и не нашел ничего более подходящего.

Так и заснул с включенным телевизором, порядком замерзнув под легким одеялом.

Он потянулся и зевнул во весь рот, так что челюсти хрустнули. Потом пощупал отросшую щетину и отправился в ванную бриться.

Выйдя из ванной комнаты, он принялся шагать взад и вперед перед дверью в спальню «для гостей», и неожиданно ему пришло в голову, что женщина едва ли не за сутки ни разу не попросилась в туалет.

Он мрачно усмехнулся. Как она справляется? Но все же полез в карман и вынул ключ.

Барни открыл дверь и заглянул в комнату, боясь даже ступить внутрь — не дай Бог, еще нажалуется на него боссу! Правда, после того что босс сделал с нею, вряд ли она вообще будет с ним разговаривать.

— Эй, леди, пора вставать! — проговорил он хрипло.