Читаем Сквозь тайну прошлого полностью

Сквозь тайну прошлого

- Я второй наследник Императора. Ради того, чтобы быть с тобой, я отказался от возможности занять трон. Ведь у нас наследует сильнейший, а не старший. Все деньги, золото и драгоценности, дворцы и гарем наложниц, я всё отдал брату, не жалея ни секунды. Потому что в моём сердце воцарилась прекрасная наследница рода Валедо. Твои родители даже слушать не захотели о моём предложении. Да и ты не хотела со мной разговаривать. Леонид тогда объяснил, что вы за люди. Что вы никогда не принимаете полукровок, а уж тем более, не примете чужака. И я отказался от своего рода, чтобы стать подданным Владыки Леонида Катарсиса. В моей семье меня записали бесславно умершим, на моё имя стали плевать. Из легендарного принца я превратился в шпиона Срединного государства, который вернулся домой. Лео подделал мою метрику для твоего отца. Только после того, как он убедился, что я чистых кровей, мне разрешили с тобой общаться. Своё согласие ты тоже дала только после просмотра метрики, не так ли?

Встав, я принялся одеваться и меняться в обратную сторону. Калина тоже поднялась, шатаясь как пьяная, она подошла ко мне и попыталась влепить пощёчину, но я перехватил руку и брезгливо оттолкнул от себя.

При выходе из камеры, меня догнал вопрос жены:

- Кай вмешается на этот раз?

- Нет, - спокойно ответил я.

- Мои родители никогда не примут её, - горько сказала женщина, и я откровенно усмехнулся.

- Твои родители уезжают к горцам. Неужели ты думаешь, что мы не поняли, кто тебя покрывал во время твоих преступлений?

- Мне дадут попрощаться с детьми? - глухо спросила Калина, и я молча вышел, закрыв за собой дверь.

В смежной комнате стоял Лео, на его груди темнело мокрое пятно и я понял, что Ная тоже здесь была.

- Прости меня, Лео. - Проговорил я, опускаясь на колени перед своим Владыком. - Прости. Если бы я слепо не верил ей, я...

- Прекрати, Сай. - Перебил меня друг и поднял с колен. - Прекрати. Нам всем знатно досталось.

Глава 45

Сайрус

История с покушением и почти удавшимся убийством Владычицы - закончилась, странным образом лишив меня любимой женщины, собственного достоинства и гордости. Чувство всепоглощающего отчаянья, боли и страха, преследовали меня все месяцы ожидания. Когда мне сообщили, что роды начались, первое, что я испытал - облегчение. Наконец- то всё закончиться.

Калина лежала на кровати, судорога боли исказило её лицо, а пальцы загребали простыню. Жену не стали переводить из камеры и я мог бы наблюдать из темноты, чтобы не быть замеченным, как делал до этого. Но мне хотелось быть рядом с ней в этот момент.

Разжав кулачок жены, я обнял её руку своими пальцами, молча предлагая поддержку. На секунду наши взгляды встретились, и она признательно улыбнулась, прежде чем вновь скривиться от боли и с силой сжать мою руку. Лекари делали своё дело, а я вытирал лоб любимой и шептал всякие глупости о том, какая она молодец. Через несколько часов раздался долгожданный писк и Калина устало откинулась на подушку.

Дочку тут же осмотрели, обмыли и запеленали. Я хотел уже унести ребенка, но Калина с отчаяньем в голосе, окликнула меня:

- Сай!

Обернувшись, я вопросительно посмотрел на неё, непримиримо поджав губы. Всё почти закончилось, и она должна была это понять.

- Сай, ей нужно поесть. Позволь.... - Калина всхлипнула, недоговорив, и вся моя выдержка разбилась в дребезги.

Аккуратно передав ей нашего ребенка, я с опасением ожидал реакции. Жена разглядывала сверток с едва видным удивлением. Погладив по нежной щечке кончиками пальцев, Калина благоговейно проговорила:

- Такая красивая! - и я благодарно улыбнулся, чувствуя, как щиплет глаза.

У дочки уже сейчас были видны черты двух народов: белокурые волосики топорщились на золотистой коже.

Мы в тишине дождались, пока малышка поест своё первое и последнее лакомство. Потом я передал дочку няне и смотрел, как Калину приводят в порядок. Лишь после того, как все ушли, и мы остались наедине, я спросил:

- Хочешь пить?

- Безумно, - нервно улыбнулась Калина, и я принёс стакан воды.

Смотря, как глоток за глотком, она опустошает стакан, я будто сам умирал.

- Сай..., - начала Калина, ставя пустой стакан на тумбочку.

- Не надо! - перебил я её.

Сев на стул рядом с кроватью, я взял руку жены и легонько поцеловал.

- Ты сделала свой выбор, Калина. И я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя и всегда любил!

- Сай! Ты придёшь ко мне ещё раз? - спросила жена, начиная дрожать всем телом.

- Конечно, - солгал я и ушёл из камеры, не прощаясь.

В своём сердце я уже сказал своё последнее "прощай", да и мы не увидимся больше. Мне нужно было думать о детях, о том, чтобы воспитать их достойно и правильно, исправив ошибки прошлого.