Сквозь туманы. Часть 2

– Не говори глупостей, Разумов! Сам воспитывай свою сестру! Она же меня с ума сведет своими предсказаниями! – Анна улыбнулась сквозь слезы, а затем опустила голову и завопила сильней. – Дени-и-ис… она возненавидит меня, а я не смогу смотреть на себя в зеркало. Я не позволю тебе уйти! Прошу тебя, не надо.

Собралась и снова подставила руки к ране. Багряное пятно разрослось вдвое, фактура свитера потерялась. Пальцы зримо дрожали, и ничего не происходило. Бесполезно. Бессмысленно пройденный путь обрывался так нелепо. Почему сейчас она не может достучаться до света? Почему тогда, когда он ей нужен больше всего, его нет?

Денис что-то шептал, Анна невольно прислушалась.

– …уезжай с Аней, она защитит тебя. И ни в чем не вини ни ее, ни себя. Люблю тебя… – он откашлялся, и кровь залила его строгий подбородок и потекла по шее.

– Денис, прошу тебя, борись. Не позволяй Дмитрию взять верх. Я не смогу не винить себя, ты не можешь просить и меня об этом, – причитала Анна, удерживая трясущиеся пальцы над раной. Надеялась, что хоть блик, хоть один единственный блик сорвется и поможет любимому. Но света больше не было. И не было сил его вызвать. Что же не так? Она должна понять, как это работает!

– Аня, оставь. Иди сюда, – Денис приложил ладонь к ее шее и слегка потянул на себя. Савина склонилась. Его глаза затянуло бурой тьмой, он говорил тихо и прерывался на короткие вдохи наполненные бульканьем. – Мне кажется я любил тебя еще до встречи. Я виноват. Если бы отказался от похода до твоего приезда, все было бы иначе… но мне хотелось тебя увидеть, почувствовать.

– Милый, перестань. Все будет хорошо, я верю в это, – Анна расстегнула куртку и уголком свитера вытерла кровь с его губ. – Я не хочу даже слышать, что ты сдаешься.

– Не сдаюсь, – улыбнулся мягко Денис, – а освобождаю тебя.

– От чего? – воскликнула Анна и прижалась лбом к его лбу. Разумов был жгуче холодный, но привычно пах легкой хвоей и жженной листвой.

– От себя, – выдохнул проводник. Савина отстранилась, вытерла новый поток крови в уголках его рта.

– Я люблю тебя, глупый. Как ты можешь так думать? Не говори…

В его глазах на миг вспыхнуло счастье, но через секунду оно остекленело и застыло навечно.

Анна задержала дыхание, а затем закричала:

– Люблю тебя, слышишь?! – потрясла его за плечи, но веки Дениса уже не дрогнули.

Не может все так закончиться!

Холодная рука ужаса мерзко гладила по спине, тело выкручивало от несправедливости, а сердце рвалось на мелкие части. Поцеловав холодные неживые губы любимого, Анна завыла, как умалишенная: пронзительно, хрипло. Срывая остатки голоса.

* * *

Анна – наивная, тянулась за мной все время, как котенок за куском мяса. Вел ее, куда хотел. И она шла. Звал. И она приходила. Хотелось воспользоваться ее слабым телом, но нельзя было! Какая нелепость, все эти законы равновесия! Я и есть равновесие! Не сейчас, так стану им. Просто еще не накопил достаточно сил, чтобы пробудить настоящую сущность, но все еще впереди!

Я завел Анну в пещеру и подстроил обвал. Поддался темному импульсу. Злость залила сознание так, что я оставил всякие попытки приручить ее добровольно. Но, великая тьма, девушка чудом выжила, да и еще потом подумала, что это я ее спас. Глупая дурында! Как же! Чтобы она, в будущем, поглотила меня? Тьма! Не получилось избавиться от Анны и во второй раз, когда направил ее в болото – там Разумов вмешался. Та еще ошибка ритуала! И последующие разы он все время был рядом: возле обрыва – в последний миг поймал за руку; на реке – но снова Денис! И влиять на него нельзя было из-за договора, и калечить тоже! Какая пакость! Ну, ничего, с ним теперь покончено. Зря он нарушил слово, зря пошел против меня. С Анной тоже скоро разберусь, подождать совсем чуть-чуть осталось. Сосуд энергии наполнится, и я вернусь за ней.

Жаль, с того времени, как получилось наладить связь, у меня было влияние только на сны Анны и видения. Вкусно было питаться ее полуобморочным состоянием и водить по краю безумия. Единственное незапрещенное наслаждение. Экстаз, не приводящий меня к цели, только раздражал еще больше, хотелось еще и еще… Ее пить можно только, как десерт, а сил и энергии из нее не получить.

В этой Анне есть что-то притягательное, мало того, что сосуд попался прекрасным, но и вместительным, объемным на мысли, страхи, иллюзии. Не даром Разумов жизнь готов был отдать. Ну, а я что? Тьма со светом не могут быть вместе. Пустотой я стать не желаю, так что исход все также в мою пользу. Завоевать ее я пробовал, но она принадлежит другому с первого дня нашей встречи, вопреки законам равновесия. Существовать рядом невозможно: после Семиденья кто-то должен пасть. Мы не инь и ян, которые дополняют друг друга, мы – противоположности, которые тянут материю в разные стороны. Чья сторона сильнее – туда и перевес.