Сквозное. Навылет

— Кофе, чудо? — поинтересовался в самые ее губы, почувствовав аромат. Точно Алхимик уже себе приготовил и пошел с парнями на улицу решать вопросы по сменам.

— Я не против, только мне не больше одной чашки в день пока разрешили, — голосом, очень явно выдающим и ее возбуждение, тягу Талы к нему, от чего Шуст просто тихо плавился внутри, выдохнула жена, и не пытаясь отстраниться от его губ.

У Дениса в висках застучало. Только не от чертовой интуиции или предчувствия там, а от простого и понятного желания… свою жену у этого камина разложить! Да, шкура как раз тут и имелась, на которой он Талу столько раз представлял. Черт! Накрыть бы собой, довести до того, чтоб от удовольствия задыхалась! Чувствовал же ее податливое и жаркое тело, в каждой детали ощущал, потому как чудо его стояло, буквально на него улегшись. Но и эта… сладкая пытка, чего уж, Шусту тоже была в кайф сейчас.

Не имела значения собственная неудовлетворенность, только ее благополучие, он это кристально ясно осознавал. Забавно… А еще недавно, в том чертовом его кабинете, ночью, которую никогда не забудет, иначе же совсем размышлял, кардинально противоположно! А вон как вышло все… И Шуст доволен таким раскладом, что удивительно.

— Я помню, Тала. И ты еще свою норму не выпила. Пошли, заодно кухню и столовую посмотришь, они у нас совмещенные, — реально нуждаясь в том, чтоб немного снизить накал, ухватил ее за ладонь и, переплетя пальцы, повел Талу в сторону других комнат, на ходу все показывая и знакомя с обстановкой.

Пламя в камине потрескивало так умиротворяюще, что Талу против воли в сон клонило, хотя утро и поднялась не так давно. Надо бы сесть в кресло, или на диван, может, включить телевизор, но… Прав был Денис, это тепло открытого огня ее буквально притягивало. Еще и после завтрака, на котором муж настаивал так, словно бы она голодовку объявила, вот прям в принудительном порядке.

Нет, ясно, что врачи рекомендовали Тале качественно восстановиться перед следующим этапом лечения, но все равно… Денис прям во всю силу в этом вопросе развернулся, как ей показалось. Ежедневно на икре настаивал, чередуя красную и черную, заставляя Талу есть ту ложками, а не просто по хлебу с маслом размазывать. Довольно странно, на вкус Талы, все же в классическом варианте нравилось больше, но с мужем просто невозможно оказалось спорить. Он сам мазал ей масло на хлеб, пойдя в этом на уступки, а потом сверху горку икры накладывал… Фрукты также шли в обязательном порядке, а еще мясо, яйца, сыры… Тале казалось, что он просто выбирал продукты с максимальной питательной ценностью, ни на что иное больше не опираясь.

— Я растолстею! — пыталась со смехом возмутиться Тала, просто не представляя, как он планировал это все в нее запихнуть.

— Тебе сейчас точно не помешает, — и бровью не повел Денис. — Да и потом, если верить врачу, на следующем этапе лечения опять начнешь вес терять, так хоть сделай, чтоб было что скидывать, чудо мое! — даже просил будто бы.

Только ведь ни на какие уговоры не шел, и выпускал ее из-за стола только тогда, когда именно Денис считал, что Тала не голодная. Но и как ему отказать, когда для ее же блага все делает?

— Ты в курсе, что принудительное кормление — это насилие? — только и того, что фыркала она, когда уже просто сил не было еще что-то в рот ложить.

На что Денис всегда громким хохотом реагировал.

— Это будет не самое большое мое прегрешение, — снисходительно отмахивался в ответ.

А вот и зря, она действительно о таком читала, но и сама не могла сдержать улыбку, когда на Дениса смеющегося смотрела.

Но сейчас Тале весело не было, наоборот, хандра накатила.

Впервые с того момента, как ее отпустили из больницы, муж уехал, какая-то встреча, которую никак не перенести. А так сложилось, что именно сегодня ей должны были снимать швы. Однако Денис не собирался пропускать этого, хотя Тала и пыталась его заверить, что вполне переживет данную процедуру самостоятельно… Да, с ним все было легче, даже самые неприятные моменты, но, если он должен на работе быть, что, не потерпит? Тем более что отвезут и привезут домой, не своим же ходом, а он и так всю эту неделю с ней дома, не отлучаясь. Нет, изучал какие-то документы, часто звонил из своего кабинета, там же работал несколько часов на день, с кем-то вел переговоры, но никуда не ездил. И Тала бесконечно ценила эту поддержку и его постоянное присутствие, на которое опиралась, как на единственную стабильность и основу своего мира.

Однако, и, несмотря на ее уговоры, Денис был неумолим. Более того, считал недопустимым ей столкнуться и с минимальной болезненностью без его поддержки. Так что в больницу Талу должен был сопровождать Григорий, которого об этом попросил Денис, а сам муж приедет туда ровно к началу процедуры.

— Ты можешь не торопиться, если будет не получаться, просто вместе потом вернемся домой, — попыталась показать, что совсем не сильно нервничает или расстроилась по этому поводу, Тала.

— Я буду на процедуре. У меня не бывает так, чтоб не получалось, чудо, — неожиданно твердо и значительно резче, чем обычно, возразил муж.