Слабо в меня влюбиться?

– Спасибо, что напомнила, – цежу сквозь зубы, крепче сжимая запястье девчонки. – Но я твой друг.

Лера смеётся, как после скучного анекдота, будто в слове «няня» я допустил четыре ошибки. А ведь достать ремень по правде хочется.

– Мне не нужна охрана. Сегодня я вернусь домой одна.

– Ошибаешься, милая, – ехидно скалюсь и фиксирую на руке Бойко пушистые наручники, так кстати найденные в ванне. – Вы обвиняетесь в убийстве моих нервных клеток. Настоятельно рекомендую хранить молчание. Все брошенные угрозы будут использованы против вас.

Если и скреплять наш союз, то только кандалами.  

– Совсем сдурел? – нервно усмехается Лера, но после нескольких тщетных попыток освободиться её настрой заметно меняется. – Сними их, Льдов!

– Ты про штаны? Но ведь я тебе не парень.

– Ты просто скот!

– Уже теплее.  

Накинув куртку, выхожу из подъезда с беспокойной белкой на привязи. Бойко злится, тормозит на пятках и грязно ругается. Укротить строптивую на раз не выходит, зато приятно греет её растущая ярость.

– Я тебе не шавка кудрявая, чтобы ты меня по прихоти выгуливал! – рычит Лера, отчаянно брыкаясь. – С Куницыной меня не путай!

– А я не плюшевый мишка с мозгами из ваты!

– На кого ты намекаешь?!

– Я?! Да никогда! – притворно крещусь. – Свят, свят, свят…

Взятая в плен Лера становится буйной, а я всерьёз беспокоюсь о сохранности своих колокольчиков.

– Да кем ты себя возомнил?! – прилетает в спину в виде крохотного кулака.

Резко торможу и оборачиваюсь к подружке, изо рта которой хлещет пар.

– Тебе снова напомнить? Или ты сама уже не знаешь, кем мы друг другу приходимся? – выдаю двусмысленно, внимательно наблюдая за реакцией Леры.

Она молчит, жадно всасывая воздух. В искрящихся глазах мелькает десяток ответов, но не находится нужного. Я и сам не до конца уверен в старом статусе.

– Так кто я, Бойко? – выжимаю с издёвкой. – Друг или недруг?

Поджав губы, Лера поправляет шапку и сжимает кулачок на свободной руке. Плёвое оружие тотчас приходит в действие.

– Гад! Придурок! Псих! Болван!

– И это всё? – тяну подружку на себя, вызывающе смеясь. – Ты попалась, милая. Смирись. Ни один безмозглый дракон тебя не спасёт.

Заключаю девчонку в объятия, в попытке укротить её нрав, но та лишь больше заводится. Что есть силы толкает в грудь, тем самым сваливая нас в сугроб.

– Ого, теперь ты сверху, – констатирую с усмешкой, сдувая пряди с девичьего лица. –  Не сочти за преимущество.

– Ненавижу тебя, Лёд, – шипит мне в губы, но уже не так уверенно.

– Какая наглая ложь. Мы оба знаем, что это не так.

– Ничего ты не знаешь…

Сквозь толщу курток пробивается ретивый пульс, он барабанит в ушах и разгоняет кровь по венам. Нас разделяют миллиметры мнимых запретов. Тот жалкий список табу, что с недавних пор норовит бесследно иссякнуть.  

– Ты вправе сдаться, помнишь? – напоминаю шёпотом, касаясь её носа своим.

Лера замирает в тесной близости. Я чувствую, как порывисто вздымается грудь. Вижу, как дрожат её ресницы.  

– Даже если так, – с полной серьёзностью предполагает подружка, будто не раз размышляла над этим.  – Что будет дальше?

– Я дальше… – не могу закончить мысль. Только не вслух.

Не успеваю ответить, как воздух режет фруктовый снаряд. Перекатываюсь вместе с Бойко, надеясь спастись от мандариновой атаки. В лице нападающего нет и намёка на помилование.

– Вы чего тут разлеглись, негодники?! – щедро отстреливается старушка, привлекая излишнее внимание. – Ни стыда, ни совести! Срамота!

– Белый флаг, бабуль, – отзываюсь по-доброму, всё ещё прижимая Леру к себе. – Мы так играемся.

– Тоже мне игрульки! Сталина на вас нет! А ну, шуруйте отсюда, пока полицию не вызвала!

Вернув нас в реальность, старушка гордо покидает поле боя.

– И почему все женщины за семьдесят к тебе неровно дышат? – задаётся Лера, в момент увеличив дистанцию.

– Всё просто, Бойко. Я их личный сорт валокордина.  

Приподнимаемся на ноги, молчаливо терпя взгляды прохожих. Щёки Леры пылают, но уже не от злости.

– Ничья, подружка, – признаю неохотно, стряхивая снег с ярких локонов. – Передам тебя Ивановне, и дело с концом. Потерпи меня ещё немного.

– Наручники сними, – приказывающим тоном бубнит Лера, старательно пряча смущённый взгляд.

– Не могу. Ключей-то нет, – заявляю равнодушно и, выдержав нервирующую паузу, ловко снимаю оковы. – Упс. А браслетики поди игрушечные.  

Попадаю под прожигающий взгляд Леры и медленно отступаю назад.

–  Что? Уже и пошутить нельзя?

Недолго думая, Бойко тянется за мандарином.

– Ты сам нарвался, Лёд.

Елизара Всевидящая

Лера

— Аллё, — раздаётся из коридора жеманное шамканье бабули.

Опередила меня, кто бы сомневался!

Я с возрастающим ужасом смотрю на часы. Нюх-то на авантюры у старушки ещё ого-го.

Даже не дышу, прислушиваясь к помехам по громкой связи. Трещит прямо как мои нервы, ей-богу.

Господи, пусть это будет не Куницына! Только бы не она…