Слабость Виктории Бергман (сборник)

– А часто фотографии как-то обрабатывают или шифруют? – Часто. Случается, на них вешают по нескольку паролей, есть умельцы прятать файлы в компьютере. Иногда их скрывают руткиты, файлы трудно найти. Сами мы, чтобы добраться до педофильских паролей, пользуемся так называемыми кейлогерами.

Жанетт начинала понимать, что интернет для педофилов – настоящий шведский стол. Какая-то сточная система без очистных сооружений, подумала она. Канализация, в которую мы спускаем собственных детей.

– Я видела, на складе есть один из наших коллег, – сказала Жанетт, ставя стаканчик на стол.

– Да. Операция “Слейпнир”. – Кевин откинулся на спинку кресла. – Кроме того, о ком вы думаете, мы отправили туда еще двоих из стокгольмской полиции.

– Чем они сегодня занимаются?

– Этот, которого вы нашли, долгое время был на больничном. Сегодня, как утверждает руководство, у него исключительно административные задачи. Чем занимаются другие, понятия не имею.

– Но он снова работает?

– Да. Так как в его обязанности не входило расследование сексуальных преступлений или других преступлений из уголовного кодекса, кто-то из наших начальников решил дать ему второй шанс.

– А кого еще вы взяли во время операции?..

– “Слейпнир”. Шведское приложение к операции “Фэлкон”. В ходе “Фэлкона” арестовали больше двух тысяч человек – в США, Франции, Испании и Белоруссии. Обнаружили около четверти миллиона банковских счетов, с которых переводились деньги за доступ к детской порнографии. В Швеции мы взяли около ста человек, в том числе одного режиссера, который сказал, что скачивал детскую порнографию в исследовательских целях, для будущего фильма. – Кевин фыркнул, словно демонстрируя, сколь смехотворны подобные оправдания. – Там были люди из всех слоев общества.

– А сколько вообще проводится таких операций? – спросила Жанетт. Она лишь краем уха слышала смутные разговоры о “Слейпнире” и “Фэлконе”.

Кевин подумал.

– В 1999-м мы проводили операцию “Аваланш”. Двести пятьдесят тысяч заказчиков детской порнографии в США и пятидесяти девяти других странах, оборот почти в девять миллионов долларов. – Он сделал паузу и глотнул кофе. – Операция “Сайт-Ки” в 2001 году, в фокусе – США. Двадцать три тысячи покупателей, около пятидесяти судебных дел. Потом была операция “Ор”, 2002 год, в фокусе Великобритания. Больше семи тысяч подозреваемых, около ста двадцати судебных дел.

– Ни хрена себе. – Жанетт покачала головой и вздохнула.

– Точно. В основном там были постановочные фильмы, с детьми от десяти до шестнадцати лет. Большинство – украинцы, и у нас до сих пор нет сведений, были ли в этих фильмах шведские дети.

– Постановочные фильмы?

– Да, заказчики описывают свои пожелания. Какая одежда у них будет. Как они должны стоять, сидеть и так далее. Но на некоторых пленках записаны настоящие изнасилования. Например, фильм с сестрами из Бельгии. Их папаша изнасиловал девочек, одной девять лет, другой – одиннадцать. Записал все на камеру и через интернет продавал педофилам по всему миру.

– Стоп. Достаточно. – Жанетт выставила перед собой руки. – Но кое-что ты, наверное, сможешь мне объяснить.

– Что именно?

– Я не сильна в математике, но ты сказал – вы взяли сто человек, и из них трое были полицейскими. Я правильно поняла?

Кевин кивнул, улыбнулся, и Жанетт стало ясно: он понял, куда она клонит.

– Хотите сказать – три процента арестованных оказались полицейскими, и если предположить, что полицейских в Швеции около двадцати тысяч, то всей командой мы составляем всего два промилле от населения Швеции? Если считать, что в Швеции проживает около девяти миллионов, так?

– Именно. Владеть записями с детской порнографией почти в десять раз более свойственно полицейским, чем обычным людям.

Жанетт снова подумала о том, что рассказала ей София. Не исключено, конечно, что Каролина Гланц – выдумщица, но в жизни все может быть. Жанетт искоса взглянула на молодого полицейского с жидкой бородкой и колечком в ноздре. Это может быть кто угодно, подумала она.

– Ну, мне пора браться за работу. Я должен проверить один изъятый компьютер, и срочно. – Кевин встал со стула. – И если в вашем представлении детской порнографией интересуются только мужчины, то должен сказать – этот компьютер изъяли у женщины. – Он открыл дверь и вышел. – Я покажу вам, что вы можете увидеть в этих фильмах.

Зажав кассету под мышкой, Жанетт последовала за ним.

– Ты сказал – у женщины?

– Недавно доставили. Изъятие в Хессельбю, – пояснил он и двинулся по коридору. – В Фагерстранде, если я правильно помню. – Фагерстранд?

– Да. Ее зовут Ханна Эстлунд. Точнее, звали. Она умерла.

Сольрусен

Виктория слушала, стараясь не перебивать Софию. Она изо всех сил сдерживала злость и решила сосредоточиться на фантазии, будто они сидят в доме на Сульбергавэген.

– Скорее всего, нейрохирург не согласится, что капсулотомия – это то же, что и лоботомия. Может быть, опишет ее как продвинутую версию лоботомии, не знаю. Суть операции в том же, что и при лоботомии: пресечь странное, ненормальное поведение…