Слабость Виктории Бергман

Полиция нашла четыре носа, множество целых и фрагментарных человеческих костей, одну голову в бумажном пакете и еще одну в мешке и девять половых губ в коробке из-под обуви. Из остального сырья Гейн делал разные вещи: миски и столбики для кровати из человеческих черепов, стулья с сиденьями, обтянутыми человеческой кожей, маски из человеческой кожи, пояс из женских сосков и абажур из кожи, снятой с лица. Плюс к этому полиция обнаружила десять женских голов со спиленными теменными костями, а также губы, висящие на шнуре светозащитного экрана.

Здесь сошлись секс и зверская жестокость, вот почему она сшила вместе фотографию змеи, проглатывающей яйцо, и статью об Эде Гейне.

В картину также укладывалось презрение со стороны окружающих. Но что было сначала? Презрение к себе, к другим или к своему собственному полу?

В случае Чикатило люди скверно относились к нему, находя отвратительно женственной его манеру двигаться, его покатые плечи, весь его внешний облик; тошнотворной была его дурная привычка постоянно касаться своего полового органа. Он убивал свои жертвы и поедал фрагменты их тел, потому что иначе не мог достичь сексуального возбуждения. Он следовал своим рептильным, примитивным инстинктам. Главная проблема Эда Гейна состояла в его желании изменить пол и превратиться в собственную мать. Из кожи вырытых из могил трупов он изготовил женский костюм, который носил, чтобы стать женщиной.

В лежащей перед ней статье излагались материалы допроса, причем этот ритуал описывался как транссексуальный. На полях Виктория записала красной ручкой:

РЕПТИЛИЯ МЕНЯЕТ КОЖУ.

МУЖЧИНА СТАНОВИТСЯ ЖЕНЩИНОЙ. ЖЕНЩИНА СТАНОВИТСЯ МУЖЧИНОЙ.

НЕЯСНАЯ ПОЛОВАЯ САМОИДЕНТИФИКАЦИЯ.

ЕСТЬ – СПАТЬ – ТРАХАТЬСЯ.

Потребности, подумала она, вспоминая, что читала в годы учебы о пирамиде потребностей Маслоу. Вспомнила, где находилась, когда читала книгу. В Сьерра-Леоне, точнее – на кухне дома, который они снимали возле Фритауна, за несколько минут до того, как вошла Солес. Виктория ела отвратительную, сваренную отцом кашу. Слишком много подслащенной корицы.

Притворяясь, что ест кашу, она вспоминает, что читала об иерархии потребностей, которая начинается с телесных. Потребности вроде пищи и сна – и как он систематически лишал ее их.

Дальше идет потребность в безопасности, потом – потребность в любви и принадлежности к группе, еще потом – потребность в одобрении. Все, чего он лишил и продолжал лишать ее.

На самом верху пирамиды – потребность в самовыражении. Слово, которое она не в состоянии даже понять. Она не знает, кто она, чего она хочет, самовыражение для нее недостижимо, потому что лежит вне ее, вне ее я. Он лишил ее всего.

Теперь она знала.

Она создала Рептилию для того, чтобы просто быть в состоянии есть и спать.

Позже она еще использовала Рептилию, чтобы быть в состоянии заниматься сексом. Когда они с Лассе ложились в постель, его тело принимала в себя Рептилия. Для нее-человека это был единственный способ получить удовольствие от мужского тела. Рептилия же участвовала в групповом сексе в ночном клубе в Торонто. Но когда она ложилась в постель с Жанетт – это была не Рептилия, она точно знала, и понимание этого наполняло ее счастьем таким сильным, что слезы наворачивались на глаза.

Но что еще делала Рептилия? Может, убивала?

Она вытерла слезы тыльной стороной ладони и задумалась о Самуэле Баи.

Она встретила его возле “Макдональдса” на Медборгарплатсен, привезла к себе домой и усыпила. Потом приняла душ, и когда он проснулся, вялый после снотворного, обнажилась перед ним, подманила к себе – и убила, ударив молотком в правый глаз.

Зверская жестокость Рептилии. Зверская жестокость убийцы.

Она наслаждалась ею.

Наслаждалась?

Она вскочила из-за стола так торопливо, что стул перевернулся, и почти побежала в гостиную. Диван, думала она, запятнанный кровью диван, который однажды чуть не увидела Жанетт. Кровь Самуэля.

Она буквально перевернула диван, осмотрела подушки и сиденья подробнейшим образом, но пятен крови не было. Пятен крови не было, потому что их не было там никогда.

Рептилия не была ее голодным пламенем. Рептилия – ложное, воображаемое либидо.

Она снова рассмеялась и села на диван.

Все, начиная с того момента, как она встретила Самуэля на Медборгарплатсен, и кончая моментом, когда она сидела здесь, выйдя из душа, сходилось. Но она не била юношу молотком.

Единственное, что она сделала, – выдворила его из дома, когда он вздумал лапать ее.

Вот так просто.