Сладкая месть коварного босса (СИ)

Пф-ф-ф, очень надо ломиться в закрытое окно, если рядом всё сильнее открывается дверь, через которую Максим очень скоро проникнет в святая святых. Оглядев Горского, который в этот вечер облачился в костюм арабского шейха, даже повязал на голову чёрно-белый платок (как там эта штука называется?) и выглядел победителем по жизни, которому досталось всё и сразу, Макс ощутил новый прилив раздражения. Определённо, пусть только возникнет возможность поквитаться — и эта парочка больше не будет поглядывать на него так высокомерно-снисходительно. Один из важных принципов хорошего военачальника — вовремя отступить, чтобы потом, накопив сил, нанести сокрушительный удар.

— Беседуем? — переспросил Максим. — Не сказал бы. Так, вспоминаем былые деньки…

— Ну, думаю, на сегодня достаточно воспоминаний, — «шейх» прижал к себе невесту ещё теснее. — Хорошего вечера, господин Державин, — и повёл Кристину обратно в бальный зал.

Глядя им вслед, Макс ощутил что-то похожее на зависть. Вот так открыто расхаживать с любимой женщиной, ни от кого не скрываясь и не боясь осуждения со стороны её родни… Да, это было бы здорово. Но имеем то, что имеем: склочного престарелого тирана в качестве потенциального тестя, Снежную королеву в роли будущей избранницы… и ревнивого гуляку-Отелло, претендующего на должность её жениха. Что уж тут, бывают расклады и похуже. Негромко насвистывая, Максим тоже направился в зал, предвкушая, что завтрашний день во многом станет поворотным в их с Евой многолетней истории.

Вечером расспросов о маскараде удалось избежать. Евангелина успела приехать домой раньше отца, который после встречи остался на деловой ужин и вернулся довольно поздно, когда она уже якобы спала. Однако утром грянула буря… Причём её первоисточником оказался вовсе не дражайший родитель, а заполонившие интернет провокационные снимки с бала, на которых была запечатлена Ева в момент поцелуя с Державиным, причём сделанные с такого ракурса, где прекрасно видно её лицо (маски в этот момент на ней не было, Максим сорвал).

Облик кавалера остался для наблюдателей загадкой (на нём и маска имелась, и ракурс неподходящий), поэтому сомнений не оставалось: акция целиком и полностью была спланирована. Какой-нибудь особо прыткий журналюга за несколько монет подкараулил именно этот момент и, надо отдать ему должное, мастерски сделал своё дело. Ну а дальше понеслось, подхватили одни, потом другие, третьи…

Статьи электронных изданий пестрели заголовками «Тайный возлюбленный известной наследницы!», «Свадьба года под угрозой!», «Разбитое сердце завидного холостяка», «Коварная изменщица!» и прочими завлекательными фразочками. Так вот что имел в виду бывший одноклассник, когда говорил: «То ли ещё будет…»

Ева сидела на постели и, будучи всё ещё в пижаме, листала планшет, который с каменным лицом принёс ей Кирилл. Охранник стоял у кровати спиной к подопечной, и Евангелина была этому рада: ей не хотелось, чтобы он видел слёзы, стоявшие в её глазах. Читая скандальные новости, она не могла не видеть появляющиеся под ними комментарии, что богатенькие девочки совсем зажрались: гуляют с одними, спят с другими, а замуж выходят за третьих и всё в таком же духе…

Ева ещё не до конца успела осознать всю степень коварства того, кому когда-то отдала сердце, когда громовой рык отца сотряс коридор, а потом на пороге её спальни появился и он сам. Раскрасневшийся, с лихорадочно поблёскивающими глазами и трясущимися руками, он бросился к дочери:

— Как ты посмела всех нас так унизить?! Кто это был?

Евангелина пулей подскочила с ложа и забилась в самый дальний угол комнаты, потому что отец в гневе поистине ужасен.

— Андрей Владимирович, пожалуйста, не надо… — телохранитель среагировал мгновенно и заслонил Еву собой.

— Кирилл, отойди! — заорал глава семьи.

— Вы потом пожалеете о своей горячности.

— Уйди прочь! — хлёсткий удар по лицу заставил голову охранника качнуться в сторону, но бодигард не сдвинулся ни на миллиметр, продолжая заслонять дрожащую подопечную.

— Вы вправе злиться, но Евангелина Андреевна не виновата в случившемся, — твёрдо заявил Кирилл.

— Да она опозорила меня! Поцеловалась непонятно с кем прямо перед объективами фотоаппаратов!!! Да ещё и без маски! — отец был на грани. — И где был ты?! Почему не помешал?

— Виноват, — опустил голову телохранитель. — Но… ваша дочь танцевала с женихом. Не мог же я пристроиться третьим…

— Мог! — гаркнул родитель. — Мог и должен был!

— Боюсь, господин Лисицын этого не оценил бы… — спокойно ответил бодигард, продолжая быть живым щитом.

— Кстати о Лисицыных! — отец завёлся пуще прежнего. — Что я им скажу? Как мне теперь смотреть людям в глаза?! Моё имя, моя репутация под угрозой, понимаешь ты?

Ева молчала, потому что он всё равно не услышит её доводов, слишком разъярён.

— В чём дело? — на шум прибежала мама, облачённая в кухонный передник, её ладони были испачканы мукой. Она частенько любила стряпать что-то своими руками, хотя у них в доме имелись и кухарка, и повар.

— Инна Анатольевна, вчера на балу произошло недоразумение… — начал было Кирилл.