Сладость для двух боссов

– Чего ты боишься? – спрашивает, когда мы читаем меню.

Не знаю, как сказать ему о своих страхах. Рядом с этим мужчиной я чувствую себя такой маленькой. Но защищенной. И наверняка нам нужно будет обсудить то, что он слушал мои песни.

– Я боюсь… – начинаю, но осекаюсь.

Кусаю губы. Смотрю на Игоря. Встречаюсь со взглядом его серых глаз. Пронзительным. Уверенным. Зачем ему такая, как я? Он может выбрать себе красивую, успешную девушку. Без грязного прошлого.

– Всё в порядке, – резко меняю вектор, – просто мне не хочется так сближаться.

– Почему? – не унимается босс.

– Мне кажется, – сглатываю, – мы уже обсудили наши отношения.

– Не помню такого.

Тем временем приходит официант.

– Мне салат, пожалуйста, – пищу, но Раенский лишь вздыхает.

– Принесите ей суп, салат из водорослей, мясо на сковородке и тирамису. А ещё свежевыжатый сок без льда и травяной чай.

– Понял, – официант подхватывает меню и уходит.

Я возмущенно хватаю ртом воздух. Да что же это такое?!

– Игорь Олегович! – шиплю, – не решайте за меня!

– Ты болеешь, нужно кушать, птичка, – невозмутимо говорит он, – а теперь давай-ка обсудим то, что произошло в квартире.

Так сразу? Блин! Я не готова. Но Раенский настроен решительно.

– То, что вы нагло влезли в мою личную жизнь? – прячу страх за сарказмом.

– В свою сладкую киску ты пускаешь, – улыбается этот несносный, – а в душу нет. Вика. Тебе не нужно меня бояться. И ты опять выкаешь.

Отворачиваюсь. Мне пока стыдно и непривычно звать босса по имени.

– Я не боюсь, – хватаю салфетку и начинаю ее теребить, – просто… Всё слишком быстро. Слишком стремительно.

– Что именно?

– Не притворяйтесь! – вспыхиваю, – вы слушали! Просто взяли мой айпод и…

– Да, – он смотрит, сканируя и читая меня, как открытую книгу.

– Зачем?! Это моё! – кажется, будто он просто вскрыл мою душу.

– Птичка, – он поднимается, затем обходит столик, садится рядом.

Руки Игоря ложатся на мою талию. Носом мужчина зарывается в волосы.

– Ты очень хорошо поёшь. Я никогда не слышал подобного…

Что?

– Не врите… – всхлипываю.

– Я никогда тебе не вру, птичка, – шепчет он, – ты невероятная. Твой голос покорил меня.

– Ложь… – слезы льются по щекам.

Я так хочу ему верить!

– Нет. Ты не бумажки должна таскать, а петь. Украшать собой мир. Твой голос должны слушать все. Хотя я против, что на мою птичку будут любоваться…

– Почему?

– Потому что… – он осекается, ведь нас прерывает официантка.

Неловкость зашкаливает. Из легких будто выбило весь воздух. Это не может быть правдой! Ему не может нравиться…

– Я бы хотел поговорить с Артуром. Чтобы записать твои песни, сделать тебя лицом «Фона». Уверен, он оценит…

– Нет! – жестко говорю я.

Всё слишком запуталось. Слишком сложно! Я спала с ними… и влюблена в Игоря. Это все меняет.

– Почему? – снова этот пронзительный взгляд.

– Просто «нет» и всё. Почему вы пытаетесь всегда залезть глубже?

– Потому что хочу тебя узнать, Вика.

– Зачем это вам? Мы вместе спим… Разве этого недостаточно?!

Мужчина дергается, как от пощечины. Но я больше не могу выносить это. Отталкиваю его.

Перед глазами до сих пор стоит взгляд того врача скорой помощи. Словно он побывал в нашей с боссами постели. Это так унизительно! Не хочу, чтобы люди думали, будто я через постель пробилась. Хочу сама!

– То есть только секс? – спрашивает он тем голосом, которым принимал на работу.

Больше нет ни нежности, ни заботы. Раенский закрылся. Почему я чувствую себя идиоткой?

– Да, – лепечу.

Ненавижу себя за это короткое слово. Ведь влюбилась по самые ушки. Но Игорь меняется. Снова царапает мою душу ледяными шипами. Отталкивает одним взглядом.

– Ешь, – говорит коротко, когда приносят еду.

Сам утыкается в мобильный. А у меня кусок не лезет в горло. Давлюсь, но ем. Ненавижу себя за трусость. Хочу броситься ему на шею и целовать. Просить прощения. Знаю, что так правильно. Он не Кретов. Игорь совсем другой!

Что же мне делать?

Чертов Макс! Он посадил во мне зерно страха. После него я боюсь всех мужчин. Даже тех, кто этого не заслуживает. Раенский уже не один раз доказывал, что готов заботиться. Что я ему не безразлична. Но если бы он сказал это… признался в том, что чувствует… возможно, я бы…

Задерживаю взгляд на губах босса. Блииин! Как же хочу поцеловать! Но вместо этого прячусь в раковину страха и закрываюсь.

После обеда мы садимся в машину. Раенский стучит пальцами по рулю.

– Вика. Я понимаю, что тебе страшно. Менять жизнь всегда непросто. Прости, если я тебя ранил… Или слишком давил.

Что? Он не зол? Извиняется?

– Ничего, – выдавливаю из себя.

– Я знаю, что у тебя есть причины отказываться. Но мне небезразлично твоё будущее, птичка.

– Почему?

Как же хочу услышать о его чувствах! Может, это эгоистично. Но ведь я уже призналась ему. Пусть и в порыве…

Игорь молчит. Смотрит в окно, отстукивая четкий ритм по коже руля.

– Такой голос нельзя прятать. И я хочу, чтобы ты это знала. Но решать тебе, девочка. Без твоего согласия Фоновому ничего не расскажу.

Я молчу. Мужчина заводит машину и отвозит меня… домой.

– Игорь Олегович! – возмущаюсь, – да в чём дело?

– В чём? – он разворачивается ко мне, нагло улыбаясь.

– Я хотела к бабушке сегодня заехать…