Сласти-мордасти. Потрясающие истории любви и восхитительные рецепты сладкой выпечки

Говорят, что весь свой огромный гонорар за парижские гастроли Маяковский оставил в Париже, в банке, распорядившись, чтобы три раза в неделю Татьяне приносили по букету самых дорогих и необыкновенных цветов «от Маяковского», – таких, которые обожала она, но не понимал сам поэт (Татьяна однажды высмеяла его за «банальные» розы). Банкиры строго следовали распоряжению, оставленному вкладчиком. И даже после смерти поэта в 1930 году, известие о которой непостижимым образом взволновало и расстроило холодную Татьяну, цветы продолжали регулярно поступать в любое время года с одной и той же запиской… В годы Второй мировой войны в оккупированном немцами Париже Татьяна Яковлева выжила только потому, что продавала на бульваре эти роскошные букеты. И любовь Маяковского победила еще одну смерть – она не дала погибнуть от голода самой Татьяне.

Последний букет «от Маяковского» парижский банк положил на могилу Татьяны Яковлевой в день ее похорон много лет спустя после войны… В любом случае, даже если история эта всего лишь легенда, – это была Любовь, пережившая и победившая Смерть, это была любовь, растворенная в цветах и единственном стихотворении.

А теперь «бриковские пирожные», которые мне почему-то хочется назвать просто шоколадно-ореховым тортом.

Для теста

• 200 г пшеничной муки

• 4 ч.л. какао-порошка

• 1 ч.л. с горкой разрыхлителя теста (или ⅔ ч.л. пищевой соды)

• 4 яйца

• 200 г сахара

• 4 ст.л. сметаны

Для крема

• 180 г сливочного масла

• 3 ч.л. какао-порошка

• 1 банка вареной сгущенки

Дополнительно

• орехи по вкусу

• любая пропитка по вкусу (Маяковский использовал обычную воду с вареньем)

Приготовить тесто. Муку перемешать с какао-порошком и разрыхлителем. Яйца взбить с сахаром, добавить сметану и снова взбить. Просеять мучную смесь в яично-сметанную и взбить до пышности.

Форму диаметром примерно 20 см смазать маслом (только дно) или застелить пергаментом. Влить тесто. Выпекать в духовке при 180 °C примерно 30 минут. Проверить зубочисткой на сухость.

Для крема взбить масло (не слишком мягкое) с какао-порошком и сгущенкой.

Орехи поджарить и порубить. Готовый бисквит достать из формы, остудить, разрезать на 2–3 коржа. Пропитать, смазать кремом и обсыпать орехами каждый корж и бока торта. Дать пропитаться минимум 3 часа и подавать, разрезав на пирожные.

Торт Сrème sure sucrée («Моя сладкая сметанка», или «Тающее чудо»)

Эта яркая и короткая, полная несказанной нежности и романтики история началась в Париже. И у нее были свои главные герои – Эдит Пиаф (ВЕЛИКАЯ Эдит Пиаф) и Марсель Сердан (знаменитый боксер, титулованный атлет, «бомбардир из Марокко»).

Если судьба бы тебя у меня забрала,

Если б ты умер или уплыл далеко,

Зачем мне знать, что любима была глубоко,

Ведь в этот миг я бы уже умерла…

Эдит исполнила свой коронный «Гимн любви» на вечеринке у друзей в Париже, и в этот момент ей представили Марселя – «нашу национальную гордость, бомбардира из Марокко, Марселя Сердана». Эдит засмеялась и продолжила знакомство сама, словами: «А это просто певица, нет, не просто певица, а наша Великая Национальная Певица, гордость Франции – Эдит Пиаф». Красавиц Марсель покраснел до слез, коротко откланялся и ушел с вечеринки. Эдит затем напишет, что своей выходкой украла у Любви три бесконечные недели счастья.

Но три недели спустя, когда Пиаф прилетела в Нью-Йорк с гастролями, в ее отельном номере раздался телефонный звонок:

– Добрый вечер, мадам! Вы, вероятно, меня не помните? Я Марсель Сердан. Нас недавно с вами представили друг другу…

– А… Национальная гордость из Марокко? – вновь не удержалась Эдит от колкости, но тут же одернула себя. – Прекрасно помню. Не сердитесь. В моих ста сорока семи сантиметрах роста сто сорок сантиметров колкости и всего семь – нежности.

– Могу я пригласить вас поужинать?

– Да! Я обожаю мясное, острое и сладкое. Расстарайтесь!

К огромному изумлению Эдит, Марсель привел ее в какую-то забегаловку, где гостям прямо у барной стойки подавали пастрами (дешевую говядину со специями) с пивом. Десертом было приторное мороженое.

– Да вы крохобор, батенька! – снова не удержалась от ехидства Эдит. – Боксерам так мало платят, что они вынуждены экономить на дамах?

– Скажи, что ты хочешь, и ты это получишь! – вспылил обычно сдержанный Марсель. – Мне было просто важно увидеть тебя.

– Я хочу Сrème sure sucrée. Именно это я называю «сладким», а вовсе не ужасное американское мороженое.

Марсель тотчас же пригласил певицу в самый известный в Нью-Йорке парижский ресторан, обронив всего одну лишь фразу:

– Для любящего сердца даже дешевое мороженое – лучший десерт. Для холодного – гора взбитых сливок покажется пресной и жесткой.