"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)

Существенно заметить два обстоятельства, о которых забывают все критики Н.Л. Кладо. Его статьи написаны во время войны и, значит, были доступны противнику. Оттого понятно, автор не мог все говорить открыто. Важно было правильно оценить и целесообразно использовать предоставленную в них "информацию к размышлению", а во-вторых, понять, что статья имела цель продемонстрировать противнику неисчерпаемые русские ресурсы для продолжения войны и тем произвести на него психологическое давление. Вряд ли можно думать, что Н.Л. Кладо, прекрасно осведомленный о мировой экономике, стратегии и политике, мог всерьез верить, что Англия, уже наложив запрет на приобретение "экзотических крейсеров", позволит России вывести свой флот из Черного моря. Опыт несказанной шумихи, поднятой в английской печати выходом в океан из Черного моря крейсеров Доброфлота "Петербург" и "Смоленск", имевших свои орудия лишь в трюмах, подсказывал, какие препоны мог вызвать выход из проливов боевых кораблей. Ясно было и то, что, нарушив статус проливов, Россия сделала бы Черное море доступным для военных флотов других держав. А потому вовсе не следовало понимать буквально предложения об отправке на восток Черноморского флота и таких кораблей, как броненосец "Петр Великий" и крейсеров "Память Азова" и "Адмирал Корнилов". Бесспорно и то, что при ином развитии событий эти корабли могли также найти применение. Об этом, понятно, полагалось позаботиться командующему эскадрой.

Не мог Н.Л. Кладо предполагать и то, что вместо диктуемой мировым опытом (по принципу сосредоточения сил) фронтальной атаки всем флотом японской "петли" в начале боя, адмирал свои малые броненосцы с их современными пушками пристегнет к хвосту выстроенного им и заведомо обреченного на истребление многомильного "каравана смерти". Тем самым роль этих кораблей, способных принять активное участие в бою главных сил, была полностью обесценена и смысл их присоединения к эскадре утрачен. Призывая власти предельно увеличить состав эскадры, чтобы уменьшить суммарное превосходство сил противника, Н.Л. Кладо полагал, надо думать, что корабли сообразно с их возможностями будут применены в соответствии с лучшими рекомендациями мировой тактики и суворовской науки побеждать. Возможно, он предполагал, что ради этого могла быть создана оперативная группа с его участием, которая разработала бы для эскадры З.П. Рожественского варианты наиболее действенных тактических решений боя. Эти и другие подобные соображения могли бы явиться развитием статьи Н.Л. Кладо. Но его критики подобного развития видеть не хотели. Все они не могли "смело подняться умом до облаков". Н.Л. Кладо обличали даже за то, что он сам хорошо сознавал непригодность для линии баталии большинства предлагавшихся им для отправки З.П. Рожественскому больших кораблей. Сожалеть приходится о другом – отсутствии в статьях "После ухода…" каких-либо тактических рекомендаций на ведение операции 2-й эскадры и сражения с флотом адмирала Того.

Всесторонне освоенный Н.Л. Кладо опыт мировой морской истории и тактики мог бы подвигнуть его на составление памятка о мировых уроках выдающихся побед и поражений. Нелишне было бы напомнить и об уроках отечественных флотоводцев парового периода – от Г.И. Бутакова до С.О. Макарова. Конечно, куда как просто с высоты современного знания трактовать об уже состоявшихся уроках прошлого, но ведь величие подлинного ученого и мыслителя тем и определяется, насколько он способен эти уроки предвидеть. Не исключено, впрочем, что о подобных уроках Н.Л. Кладо мог докладывать конфиденциально, чтобы не обогащать ими японцев. Он мог докладывать начальству в виде секретного приложения к статье "После ухода…". Если же в архиве такого доклада не найдется, то приходится думать, что о тактических рекомендациях и уроках истории Н.Л. Кладо задуматься не успел, или это ему не позволила сделать бросавшая его с места на место бюрократия.