Славы притяженье

Служба продолжалась и в послевоенные годы. Судьба занесла его в Новосибирск, потом на Дальний Восток. Демобилизовался в 1947 году, вернулся на родину. Встретили его с распростертыми объятиями, как встречали не просто уцелевших фронтовиков, а героев. Буквально на следующий день направили секретарем райкома комсомола. В то время как раз появилось решение ЦК партии о работе с верующими. Требовалась не абстрактная, общая антирелигиозная пропаганда, а работа с конкретным человеком. В Дивном, конечно, был храм, полуразрушенный, но прихожан было много. Максим Матвеевич вспоминает:

– Мои родители не были фанатично верующими, но традиций придерживались. Мама ходила на службы, отмечали праздники. А после войны мама еще более укрепилась в вере. Дело в том, что она получала на меня две похоронки. Но надежды не утратила, просила Бога вернуть ей сына. Так и говорила: «Я тебя у Бога вымолила». И действительно, я вернулся – на войне всякое бывало. Так что решил я начать антирелигиозную пропаганду с собственной матери. Но у меня ничего не получилось – она обладала этакой крестьянской житейской мудростью и быстро поставила меня на место: «Я в твою марксизму-ленинизму не лезу, и ты мою веру не тронь!»

Вспоминается Максиму Матвеевичу и эпизод из раннего детства, когда учительница предложила первоклассникам записаться в «кружок безбожников». Он, конечно, записался самым первым.

– Иду, душа поет – приобщился куда-то. Мать поговорила со мной доверительно, терпеливо и велела из кружка «выписаться». Мне пришлось подчиниться – ослушаться маму я не мог, хотя тогда и не понимал, почему она так настаивает. Всю жизнь, независимо от того, каких высот кто из нас достиг, авторитет матери для меня и моих сестер оставался на высоте.

Много позже, уже здесь, в Волгограде, когда Максим Матвеевич был ректором Волгоградского пединститута, ему присвоили звание почетного профессора одного из престижных вузов Чехословакии. Вручили мантию, шапочку. Вернувшись, он решил все это продемонстрировать домашним. Собрались в семейном кругу жена, дети и, конечно, мама. Ну как? Все с любопытством ждут, что же скажет она, погордится ли сыном? Она помолчала и вдруг изрекла: «Не по той линии ты, сынок, пошел. Пошел бы по церковной – большим бы человеком стал». С тех пор это стало любимой семейной шуткой.

Заканчивались семидесятые годы прошлого столетия. В вузовских кругах ходили слухи, что в Волгограде планируется открытие государственного университета. Но кто возглавит новый вуз и кто будет преподавать в нем, было неизвестно. Прошло немного времени, и в числе первых получил приглашение на работу Р. Ковалевский. Случилось это при весьма необычных обстоятельствах. Ростислав Леонидович часто вспоминает тот день:

– В 1979 году проходила Международная конференция ректоров. Делегацию от Волгограда возглавлял Максим Матвеевич, с которым мы уже тогда не только вместе работали, но и дружили. Помню, возвращаемся как-то в огромном полупустом автобусе с очередного заседания, вдруг он меня спрашивает: «Ты знаешь, кто я такой?»

Я рассмеялся: вроде, водку еще не пили, чтобы забыть, кто есть кто. А он повторяет серьезно: «Нет, на самом деле, кто я такой, где работаю?» – «Вы, Максим Матвеевич, – ректор Волгоградского государственного педагогического института!» – «А вот и ошибаешься! Я – ректор Волгоградского государственного университета!»

Оказывается, перед самой поездкой он получил новое назначение.

«Пойдешь ко мне работать?»

Видя вдохновленность Максима Матвеевича, я сразу, не раздумывая, ответил согласием».

Еще не было ни студентов, ни преподавателей, ни нынешних учебных корпусов – ничего не было. Было лишь правительственное постановление о создании университета и огромное желание кучки энтузиастов воплотить это постановление в жизнь.

Надо сказать, свидетели и непосредственные участники тех событий сходятся во мнении, что решение назначить на должность ректора М. Загорулько было самым удачным и мудрым в тот момент. Более талантливого, энергичного, одержимого идеей человека просто невозможно было сыскать. Он понимал, что нужно создавать не новый пединститут, а принципиально другой вуз – нацеленный на науку. В разных ситуациях Максим Матвеевич мог вести себя по-разному, но всегда добивался желаемого результата. Трудно представить, как в начале восьмидесятых, когда жизнь в стране готова была круто измениться, все же удалось на этой горе, на совершенно не освоенном месте города и довольно быстро построить целый университетский городок. Причем не на базе существующего вуза, а что называется с нуля.

По проекту предполагалось возведение пятидесяти двух зданий – большой научной библиотеки и общежития, административного и нескольких учебных корпусов, жилых домов, спортивных сооружений и кинозала. Но до этого было еще далеко, а в 1980 году, к началу учебного года нужно было достроить отданное университету типовое здание школы близ обувной фабрики. Здесь и планировалось расположить первый и единственный к тому времени факультет.