След мстителя

— Как хочешь. Только еще одно замечание. Запомни, Леня, одну вещь. Крепко запомни, раз и навсегда. Кроме Михаила, о наших с тобой джентльменских договоренностях не знает ни один человек. И от меня никто о них больше не узнает. Мишка хороший парень, но на рожон он не полезет и за меня по трупам не пойдет. Я это прекрасно понимаю и на него за это не в обиде. Так что, если ты еще раз попытаешься меня шлепнуть, знай: я настолько одинок, что даже за память обо мне вступиться будет некому. Ты и в самом деле на меня сможешь списать сколько угодно «висяков» и жмуриков. И отвечать за это будешь только перед единственной вещью на белом свете: перед собственной совестью. Я не знаю, как ты с ней обычно уживаешься, но думаю, из-за меня ты с совестью своей вконец не рассоришься, через какое-то время помиришься и вычеркнешь меня из своей памяти. Уловил, Леня? Так-то вот. Можешь действовать. Да, учти еще одно. Что бы ты мне сейчас ни говорил, какие бы аргументы ни приводил, я пойду до конца. Я буду всех убивать, пока не закопают последнего причастного к убийству Аннушки гада. Либо пока меня не шлепнут самого: или они, или ты. К слову, если ты еще раз попытаешься это сделать, те, кого из ваших я убью, когда буду скрываться, тоже лягут на твою совесть. Вот так-то. Подумай обо всем хорошенько, взвесь все, с совестью посоветуйся, прежде чем решение принимать… Ну а теперь давай хлопнем по рюмашке. Что-то я здорово притомился сегодня. Не спал ведь…

Буераков молчал. Вертел рассеянно в руках, отложив платочек, забыв об осторожности, пистолет.

— Ладно, Леня, не комплексуй, я тебе уже все простил, — Харченко на него тоже не глядел, ему было неловко за собеседника, за мужчину, попавшего в подобное положение. — С точки зрения интересов дела ты, быть может, даже прав. Только ведь, Леня, я не просто фактор, воздействующий на развитие ситуации в том или ином направлении — я живой человек. Двуногое существо без перьев и с плоскими ногтями, помнишь, у Платона было такое определение, или душонка, обремененная трупом, — выбирай определение человека, которое тебе больше импонирует. Так-то… Ладно, все, заметано, выпьем давай.

Муровец поднял рюмку неловко, молча опрокинул в рот. Положил на язык кусочек лимона. Сморщился. Принялся жевать прямо с кожурой. Проглотил. Хмыкнул, качнув головой.

— Да, Саша, здорово ты меня отчехвостил… Прямо не знаю, что и сказать… Ну что ж, давай с начала. Так кто же заказчик?

Харченко опять ничего не ответил. Аккуратно раскручивал за ножку свою рюмку с недопитым коньяком, наблюдая, как в центре ароматной коричневой лужицы в хрустальных берегах образуется воронка-углубление. Буеракову это надоело, он заговорил с досадой:

— Да пойми ты, Михалыч, не желаю я тебе мешать. Может быть, помогать не стану, но уж не помешаю точно. Но мне обязательно надо четко и конкретно знать, кто же еще замешан в этом деле.

Тянуть время до бесконечности не удастся, это было очевидно. И офицер запаса решился приоткрыться офицеру действующему. Не оставляя рюмку, негромко проговорил:

— Как бы это сказать поточнее… Это один преуспевающий и весьма уважаемый коммерсант, который в былые времена служил в одном из подразделений КГБ.

— Так я и думал, — откинулся Буераков в кресле. — Так я и думал, что это он.

Александр не удивился. В конце концов, в МУРе всегда работали профессионалы высшего класса.

— Думал — это хорошо, — прокомментировал он. — А теперь можешь думать о том, что этого уважаемого коммерсанта в живых уже нет, — произнес он.

Буераков глядел на него чуть смягчившимся взглядом.

— Ты мне скажи, Саша, как же ты докопался до всего этого? Ты же еще позавчера ни хрена не знал… Неужто Титов с Протасовым рассказали? Как же ты сумел их раскрутить?

— А вы их сумели опознать? Там же все так здорово полыхало.

— Мы тоже кое-что могем, — усмехнулся муровец. — Мы этого… — он скосил глаз на дверь и произнес намеком, — бизнесмена давно пытаемся за одно место взять. Да все не получается — умен, черт, не подступишься. Все чужими руками умудряется делать, никаких зацепок.

— Я подступлюсь, — жестко рубанул Александр. — Без этих ваших зацепок.

— Уверен? У него охрана. У него опыт. Да и у самого подготовочка…

— Знаю, — оборвал резко. — Знаю даже поболе тебя. Но это меня не остановит.

— Ладно, может, ты и прав. Но выходы на него у тебя уже появились?

Пришлось честно покачать головой. Но потом сказал решительно:

— Нет, так будут. Главное, я знаю, где он работает. Найду…

Секунду поколебавшись, Буераков достал из кармана электронную записную книжку. Потыкал в кнопки, потом повернул крышечку-экран к Харченко. Там чернело «Б-ч» и три номера телефонов.

— Б-ч, — усмехнулся Александр. — «Боевая часть» по-морскому.