След на воде

– Что касается Игоря, – сказал Стен, – то когда-то этот человек при каждой встрече буквально со слезами на глазах говорил мне, что я для него – свет в окошке, Будда и Христос в одном лице. Что он ставит меня выше всех в мире, выше Гамаюна и выше отца. Он во всем пытался походить на меня.

– Игорь Колодин? – переспросил Юл. – Подражал тебе?

– Он оказался мерзавцем, – вмешалась Лена и бросила выразительный взгляд на Стена.

– Пока речь только о Колодине-отце, – возвратила их к теме разговора Надя.

– Теперь моя очередь. Не знаю, в чем виновен Колодин с вашей точки зрения, но одно могу сказать точно: он заказчик убийства твоего отца, Стен. Киллера я убил в доме, где тебя пытали. Ключи другого питателя привели меня к дверям квартиры Колодина в Питере,

– Так ты знаешь, где Колодин живет?! – воскликнула Надя.

– Что тут такого особенного? Итак, я тоже за. В итоге один голос как бы против и один – воздержался. Но все равно большинство за смерть. Тогда завтра утром я отбываю с секретной миссией. Ночь на обдумывание, а завтра утром у нас должен быть план, – подвел итоги дискуссии Роман.

– Стен, ты должен убить Колодина, – сказал Юл. – И не волнуйся, мы тебя уговорим.

Лицо у него было такое, будто он собирался кусаться.

– Юл, ты же еще ребенок, ты не должен так говорить, – попыталась образумить мальчишку Лена.

“Совсем одичал парень”, – отметил про себя Роман и подумал, что сам он в этом первый и виноват. И теперь неведомо, как исправить. А надо исправить, надо. Он даже потянулся мысленно к Юлу и погладил – опять же в мыслях – того по голове. Но столь слабое колдовство не подействовало.

– Или Стен убьет этого гада, или он – кусок дерьма! Вы что, забыли: отца убили из-за него! – взорвался Юл.

Он весь дрожал. В отсветах красноватого каминного пламени он походил на лесного зверька, попавшего к людям в плен. Стен рассмеялся. Его смех был нелеп и некрасив. Он вообще редко смеялся, тем более так ненатурально и почти истерически.

– Он меня ненавидит, – сказал он, указывая пальцем на Юла. – Брат меня ненавидит. Мать прокляла. Сазонов не замечал. Гамаюнов боялся. О Романе не говорю.

– Нет, ты мне очень нравишься, – перебил его Роман, и непонятно было – насмехается он или говорит серьезно. – Клянусь водой. Я хочу быть твоим другом.

– А ты, Надя? – Стен повернулся к ней.

– Временами мне хочется тебя убить.

– Ага, спасибо за искренность. Лена, а ты?… Она посмотрела на него в упор и сказала очень тихо:

– Я без тебя жить не могу.

Стен смутился, бросил на Лену растерянный взгляд и затряс головой, будто хотел избавиться от навязчивых мыслей:

– Хорошо. Придумывайте ваш план, я поеду в Питер и убью Колодина.

– Ты потом всю жизнь будешь в этом раскаиваться, – сказал Роман.

– Решено – убью. Я могу.

Стен отстранил Юла и вышел из комнаты. Лена подошла к окну. Было видно, как Стен остановился на крыльце и закурил. Несколько минут все сидели молча.

– Колдовство подействует не раньше завтрашнего утра, – шепнул на ухо Лене Роман.

Камин начал гаснуть, и в комнате сделалось совсем темно. Лишь красные отсветы догорающих углей плясали на стенах. Не сговариваясь, стали готовиться ко сну. Женщинам уступили имевшиеся в доме диван и раскладушку, а мужчины улеглись на полу. Кажется, подобные ночевки начинали входить в привычку.

Когда Роман уже начал засыпать, с улицы вернулся Стен, уселся рядом с ним на полу. Колдун открыл глаза. Несколько минут Стен сидел молча, потом сказал шепотом:

– Колодин потребовал у Сазонова деньги из проекта, а когда тот отказался, убил Сазонова и еще многих наших ребят. Я встречался с Колодиным несколько раз, не подозревая, что он сотворит с нами. Так вот, когда я с ним разговаривал, он почему-то мне показался похожим на императора из “Звездных войн”. Не знаю почему. То есть внешне почти никакого сходства – обычный мужчина средних лет с хитроватой улыбкой. Но я смотрел на него и на секунду вдруг увидел его в той самой черной хламиде с капюшоном, в кресле, и с указующего его перста стекала синяя карающая молния… Что ты об этом думаешь?

– У тебя было в тот момент водное ожерелье? Стен кивнул.

– Значит, ты самый упрямый человек на свете, – усмехнулся Роман. – Но даже ты не можешь противиться вечно.

– Чему противиться?

– Ожерелью.