След Виракочи

Дальнейший путь в Агуас-Кальентес Александр помнил с трудом. Как вышел из пещеры, спускался вниз, петлял, чуть не свалился в ущелье… Оказалось, что спускаться с гор гораздо труднее, чем подниматься. Почему же вчера он этого не заметил? Приходилось бороться с тяжестью собственного тела, которое норовило упасть, скатиться по склонам, а потом просто повалиться на землю и спать, спать, спать… Он понимал, что надо идти – еще немного и темнота накроет горы; никак нельзя оставаться в горах ночью! Начинал пробирать холод, но он продолжал двигаться. Как только он закрывал глаза и засыпал на ходу, в мозгу возникал золотой Виракоча с рубиновыми глазами из сокровищницы Инков и грозил посохом, топал ножками и подталкивал вперед. Виракоча помогал ему!

Оставалось пройти совсем немного: уже виднелась внизу железнодорожная колея. Ноги подогнулись, он понял, что выдохся, упал на землю: больше не было сил. Глаза закрывались. Кажется, он терял сознание. Бредил. В бреду увидел склонившееся лицо Маркоса. Как он оказался здесь? Сон? Галлюцинация?

«Наверное, я умер… – подумал Александр, – вот и Виракоча больше не приходит спасать меня».

Рассерженный Виракоча снова явился к нему, сверкнул изумрудами (у этого глаза были зеленые) и ударил его посохом по голове. Нет… нет! Если бы он умер, то попал бы в нижний мир – к Хаймесу и Ивану.

Но Маркос живой! И именно его лицо склонилось сейчас над ним.

С этой мыслью Александр отключился.

Очнулся он в своем номере в Агуас-Кальентес. Открыл глаза, осмотрелся. Комнату заливал свет, сквозь приоткрытое окно слышался рокот Урубамбы. У окна стоял Маркос, уткнувшись головой в стекло.

– Эй… – позвал его Александр, – дружище…

Маркос повернулся, сцепил руки у лица, тряс ими и приговаривал:

– Господи Иесусе, благодарю тебя. Санта Мария, Санта Каталина…

– Хорош причитать, Маркос.

– Саша, ты меня так напугал. Думал, не донесем мы тебя.

– Ты меня нес? Маркос, во мне девяносто килограмм!

– Во-первых, я был не один, во-вторых, иногда ты шел сам, а мы лишь поддерживали тебя. Ты шел с закрытыми глазами. Спал. Доктор сказал, что ты пережил сильное эмоциональное потрясение, поэтому такая реакция.

– А сколько я проспал?

– Почти два дня.

– И ты все время был рядом?

– Да, – засмеялся он, – мне раскладушку хозяин дал. Я давно с ним знаком.

– Ибби знает, где ты?

– Конечно.

– А как ты, вообще, здесь оказался?

– Саша… Только не ругайся… Я в тот же день приехал, что и ты, на следующем поезде. Знал, что тебе понадобится моя помощь.

– Я мог бы догадаться, – улыбнулся Александр. – Значит, именно тебя я видел у памятника…

– Наверное, меня.

– Ты следил за мной?

– За тобой уследишь! Я позавчера лишь после обеда понял, что ты не купаться пошел, а в горы подался. Один! Ай-ай-ай, Саша! Твой поход мог плохо закончиться.

– Мог. Но мне помогал Виракоча. Спасал, когда я хотел заснуть. Наверное, знал, что ты идешь мне на помощь, пытался меня дотянуть до железной дороги.

– Виракоча? Он, знаешь, шутить не любит, – рассмеялся Маркос. – Он своим посохом так может по голове врезать…

– Было дело, – Александр тоже рассмеялся.

– В общем, Санчо разыскал Диего и Поля, а те взяли еще одного парня и – бегом по шпалам. Если б ты спустился минут на десять позже, могли бы и не увидеть тебя. Темно стало. Так что повезло нам. И тебе повезло. Впятером мы и несли тебя: волокли на брезенте, несли на руках. А иногда ты и сам шел. Э-эх… Дурачина ты этакая… Все один хотел сделать. Подозревал меня, небось.

– Никогда, – улыбнулся Александр и коснулся руки друга. – Никогда я не подозревал тебя. Веришь?

Маркос ничего не ответил. Улыбался и молчал. Он хотел спросить… очень хотел спросить о чем-то, но как будто боялся начать разговор.

– Маркос, я должен сказать тебе кое-что.

– Может, не сейчас, ты еще очень слаб.

– Я в порядке.

– Ладно. Скажи только… Он… Он погиб?

– Да.

– Сам?

– Да. Я бы не смог.

– Знаю.

Они говорили короткими фразами, стараясь даже имени Ивана не произносить, но понимали, о ком шла речь.

– А ты догадался, что это он?

Маркос кивнул головой.

– Когда?

– Как только узнал, что Камила убита.

– Но как? Разве можно подумать, что это был он? Не укладывается в голове!

– Я понял, что он болен. Это не он, это болезнь.

– Но зачем ты навел поклеп на себя? Может, и насчет опухоли ты…

Маркос замахал руками:

– Конечно, не врал! И операцию мне делал блестящий кубинский хирург. И память моя всякие кульбиты выкидывала. Это все правда. Просто… без тебя я бы не справился.

– Но, если ты знал, что это он, зачем мы ездили в Лиму, в Ла-Пас?

– Ты жалеешь?

– Нет, но…

– Я надеялся. Знаешь, у меня была надежда, что это кто-то другой, не он.

– Уж со мной-то ты мог поделиться! А ты меня в напраслину ввел! Себя оговорил.

– Ты ж не поверил в мою вину, так?

– Не поверил.

Снова помолчали.

– Как думаешь, полиции будет сложно объяснить все, что случилось? Его самоубийство? – спросил Александр.

Маркос пожал плечами: