Следователь по особо важным делам. Преступники

Игоря Андреевича удивляло, что ни в одной книге, ни в одной статье об «Интеграле», с которыми ознакомил следователей Мелковский, про Ганжу не сказано ни слова. Почему? Ведь он стоял у истоков создания «Интеграла».

Недаром, наверное, в народе говорят: автор не тот, кто сказал «а», а тот, кто сказал «я». За Ростовцевым было последнее слово в приумножении славы объединения…

Ранило ли самолюбие заместителя председателя исполкома поссовета умалчивание о нем прессы? Даже клинику, по словам райпрокурора, задумал строить в Березках еще Ганжа.

О ней-то и заговорил следователь.

— Сергей Федорович, а для чего вы предложили создать в поселке клинику?

— Отвечу вопросом на вопрос: где лучше лечить больных — в большом городе с его ревом машин, загазованностью автомобильным газом, дымом заводских труб, или здесь, в Березках? Тут тебе всегда свежий воздух, чистое небо, зеленые деревья, белый свет… Да-да, вон в нашем областном центре чуть выпадет пороша и сразу же делается серой от городской гари… А разве сама тишина и чистота не есть лечение? Да когда еще кушаешь фрукты, можно сказать, с дерева, а овощи с грядки, гуляешь по лесу?.. Я уже не говорю о том, что березкинцы имеют возможность получать самую квалифицированную врачебную помощь в клинике, оснащенной новейшим оборудованием. Да и в поселковой больнице поднялся уровень медицинского обслуживания. Взять хотя бы Шовкопляса — какие сложнейшие операции делает! Что ни говори, вытащил Баулина с того света.

— А Баулин, по вашему мнению, что за человек?

— О чем может быть речь — светлая голова! И низкий ему поклон, что не отмахивается от векового опыта народной медицины. Причем он ничего не принимал на веру, а сам проверял и перепроверял, прежде чем взять на вооружение. Жаль, что мне не пришлось поработать с ним, когда я директорствовал…

— Вижу, у вас и до сих пор дела «Интеграла» вот здесь, — показал на сердце Чикуров. — Хотелось бы, наверное, в нем работать? — бросил он пробный камень.

— При мне еще не было «Интеграла», — не ответил на вопрос Ганжа. — Просто Березкинское комплексное производственное объединение… Это уже при Ростовцеве его перекрестили в экспериментальное научно-производственное объединение «Интеграл».

— Сменили вывеску, и только?

— Да нет, совсем другой статус. Коли научное — платить стали больше, особенно тем, кто имеет ученую степень… Экспериментальное — тоже не зря. Это значит самостоятельности прибавилось. В вопросах структуры, штатов, в системе оплаты и расчетов со смежниками… У «Интеграла» и размах другой. Масштаб! Не случайно гремит на всю страну. Несомненно это заслуга Ростовцева. Хватка у него была — дай бог каждому.

— Кто его рекомендовал на должность директора?

— Даже затрудняюсь сказать, кто первый назвал его имя. Знаю лишь одно: когда меня «ушли» из объединения и спросили, что я думаю по поводу кандидатуры Аркадия Павловича, я ответил: если вас не устраивает Семизоров, то против Ростовцева у меня возражений нет.

— Вы были уже с ним знакомы?

— Был. Он приезжал изучать опыт безотходного производства. Рассказывал о своей дезинтеграторной мельнице. По его мнению — машину он назвал РАП, — мельницу ожидало колоссальное будущее. А в Москве, в том институте, где он работал, проектирование и внедрение РАПов здорово тормозили. К сожалению, такое бывает. И нередко. А в «Интеграле» эти дезинтеграторные мельницы применяют вовсю. Технология знаменитого «Бауроса» невозможна без этой машины. Если Ростовцева и Баулина даже на премию выдвинули, это о чем-то говорит. Не правда ли?.. И просто в голове не укладывается, что Евгений Тимурович в больнице, а Ростовцева нет… Не понимаю, что это — рок, случай? Или еще что? — Ганжа вопросительно посмотрел на следователя.

Чикуров не счел нужным открывать собеседнику то, что было известно следствию, и спросил:

— Сергей Федорович, вы сказали: когда меня «ушли»… Но насколько я знаю…

— Ох, Игорь Андреевич, — протяжно вздохнул Ганжа. — Уж я-то лучше, чем кто-либо, знаю… Меня действительно «ушли». Если спросите кто, отвечу: мои инфаркты… После первого я и не думал сдаваться, а вот после второго… Может, я и на этот раз остался бы на посту, но врачи… Да и жена. Сколько она слез пролила! Ну скажите мне, кому хочется получить еще один инфаркт, который может стать последним? — Ганжа помолчал, затем добавил: — Инфаркты просто так не бывают… Меня ведь доконали анонимки…

— Анонимки? — переспросил Чикуров.

— Они, проклятые… Строчил их какой-то «доброжелатель», — криво улыбнулся Ганжа.

— Как вы сказали? — напрягся следователь, помня, что у него с собой анонимное послание с подобной подписью.

— «Доброжелатель», — повторил Сергей Федорович.

— А в чем он вас обвинял?