Следуя своему выбору

«Жигули» у Мишиного приятеля оказались на удивление объёмными. Все мои пожитки нормально поместились. У родительской парадной под непрерывно сыплющимся с неба снегом мы уже в четыре руки всё разгрузили и подняли в квартиру на лифте. Мать с отцом, конечно, поохали, посокрушались из-за очевидных потерь, но согласились, что при таком раскладе проблемы могли бы быть и серьёзнее.

Прощаясь в прихожей со своим другом и однокашником, так своевременно подставившим мне своё надёжное плечо, спрашиваю, сколько я должен его приятелю.

– Забудь, – усмехается он. – Я уже всё решил. Ты ничего не должен ни ему, ни мне. Устраивайся и думай, что будешь делать дальше. По поводу юриста я пока ничего хорошего тебе сказать не могу. Уж очень тяжёлое нынче время. Собственно, об этом мы с тобой неоднократно говорили.

Михаил уехал. Вешая свою куртку в прихожей на вешалку, вынимаю из кармана ключ от новой двери в старую квартиру. Верчу его в руках… Зачем он мне теперь? Хотя он может остаться просто памятью о том, что было и чего в один момент не стало. Ай да Люся…

* * *

Распихав свои узлы и сумки по углам родительской квартиры, накормленный и обласканный, устраиваюсь для сна на застеленном мамой диване в гостиной. Увольнительную от начальника я получил до обеда следующего дня. Михаил сказал, что целый день не даст, чтобы у его сотрудника не возникло желания ещё раз съездить по прежнему адресу. Наверно, он прав, предохраняя меня от необдуманных поступков. Действительно, трудно предположить, что будет там ожидать изгнанного бывшего мужа крутой бизнес-леди. Но всё-таки не могу я вот так просто забыть о месте, которое честно служило мне домом все мои тридцать семь лет. Видно, я из тех людей, которые прикипают к жилью.

Спать после всех событий, конечно, не могу. Одолевают разные мысли. Увы, в нынешней жизни за всё надо платить, в том числе и за ошибки, сделанные в прошлом. И не просто платить за эти ошибки, но и извлекать из них науку на будущее. Сегодняшний вечер меня окончательно отрезвил. Прав Миша! Во всём прав! Последние же несколько лет приучили просто подстраиваться под возникающие обстоятельства, лишь бы ничего кардинально не менять. Это всё действительно сильно напоминает плавание по воле волн, а сейчас такой подход грозит реальной катастрофой. Новые условия такого мне не простят, а значит, хватит быть хлюпиком-интеллигентом. Однако понять свой недостаток – это одно, а сломать пагубную привычку – совсем другое. Можно сколько угодно раз выносить приговор своей жизненной позиции, да только это ничего не изменит, пока, как барон Мюнхгаузен, не возьмёшь себя за шиворот и не вытащишь из болота пассивности. Я в свои почти сорок лет просто обязан научиться не следовать за обстоятельствами, а выстраивать их под свои требования. Иначе не выжить. Такова сейчас жизнь, поэтому мне надо кардинально меняться.

Легко сказать – меняться… А что это значит? Почему-то опять вспоминаю, как смотрел на своё отражение в мамином зеркале. Что и говорить – жалкое зрелище. Сам это теперь понимаю. Я уж не говорю про хилое тело, с чем старательно уже несколько недель борюсь в спортзале. А выражение моего лица? В нём сплошная озабоченность! Конечно, сейчас трудно быть не озабоченным, когда вся страна озабочена тем, как выжить в новых условиях, но вряд ли стоит это состояние выставлять окружающим на показ. А как я одеваюсь? Тут, пожалуй, Люся права – сплошной совок. Да… А ведь, будучи теперь свободным мужчиной, я должен стать… охотником! Только в этом случае я смогу в будущем обрести новую семью и жить в ней долго и счастливо. Увы, мне сегодняшнему вряд ли под силу решить такую задачу.