Следующей зимой (СИ)

— Я только хочу сказать, что он та еще проститутка, тебе такой не нужен. Там максимум на неделю, и прощай навсегда.

Я улыбаюсь.

— Я знаю, Злата. Всё в порядке.

— Мне просто показалось, что тебе он понравился.

— Нет, я просто подыгрывала, не более. Пусть поразвлекается. Я знаю, что это несерьезно.

— Фух, ну хорошо. Маши номер два нам не надо, — она грустно улыбнулась.

— Детка, мы едем? — Шварц обвил руками Злату за талию. — Хочу в кроватку.

— Идем-идем.

Когда и они уехали, Маша попросила, чтобы Звягинцев отвез меня домой. Я отнекивалась, говорила, что и сама доеду, еще ведь не поздно, в конце концов.

— Аникина, буду ждать внизу, — бросил Звягинцев и вышел в подъезд.

— Лиса Алиса, он тебе должен за свое поведение в тот раз, вот пусть поработает шофером. Только не подеритесь по дороге!

— Не могу гарантировать, — пошутила я, одеваясь.

— Спасибо за отличный вечер! — прошептала Маша, обнимая на прощание. — Сине-фиолетовая «Мазда»! — крикнула она, когда я уже спускалась.

Я чуть не ответила «Я знаю».

Официально заявляю: я нервничаю.

Выхожу из подъезда и направляюсь к уже знакомой машине.

— Ко мне? — спрашивает Артём, когда я сажусь и пристегиваюсь.

— Нет.

— К тебе?

— Что?!

Что он имеет в виду? Так двусмысленно звучит после его первого вопроса.

— Ну тогда первый вариант.

Я не понимаю, что происходит и просто сдаюсь. Смотрю только в боковое окно, пытаюсь понять, что мне делать.

Ответа нет.

Когда оказываюсь в знакомой комнате, подхожу к этому огромному окну, за которым видны огни города и только что начавшийся снег.

Что я творю? Что он творит? Какого хрена я здесь? Вопросы переполняют меня. Злость затапливает меня с головой. На него, но в первую очередь на себя. За свою слабохарактерность.

Резко разворачиваюсь и иду обратно.

— Куда? — Артём ловит меня за руку и разворачивает.

— Домой! — со злостью шепчу я.

— Я отвезу, но потом.

— Нет, я хочу сейчас.

— Позже!

— Я не бесплатная шлюха, Звягинцев! — взрываюсь я.

— Я не говорил такого.

— А по факту так и есть.

— Это ты смотришь под таким углом!

Мы стоим друг напротив друга. Во мне клокочет гнев. И хочется плакать. У него всё так просто!

Весь день он был рядом с Машей, меня вообще не существовало, но да, напряжение как-то нужно снять, что ж, для этого и я сойду…

— Я не замена Маши! Может, предпримешь какие-то действия, а не просто будешь торчать во френдзоне?

— Ты, мать твою, вообще представления не имеешь, о чём говоришь! — в его голосе лед, а карие глаза больше не теплые. — Не неси чушь! Ты замена Мари? Серьезно?

Этого мне достаточно. Больше не стоит тут оставаться. Еще чуть-чуть и я позорно разревусь. Разворачиваюсь и продолжаю путь до входной двери.

Но Артём отрывает меня от земли, переворачивает и закидывает на плечо.

— Какого… Отпусти!

— Нет, Алиса.

Я замираю от звука моего имени. Это запрещенный прием!

Относит меня в спальню и скидывает на кровать, не особо заботясь о моем благополучном падении. Я пытаюсь подняться, но Артём уже оказывается сверху, держит мои руки и смотрит в глаза. В спальне темно, но свет из гостиной позволяет рассмотреть его глаза. В них я вижу отражение некоторых моих эмоций: смятение, неопределенность и что-то неясное, настолько непонятное, что хочется остаться и попробовать распознать.

— Останься, — шепчет мне прямо в губы.

Вдыхаю его дыхание.

Несколько секунд, а может, и минут мы оба что-то ищем в глазах друг друга.

Киваю. Но он, даже не дождавшись, наклоняется и прикусывает мне мочку уха. Я громко вздыхаю, ощущая влажную дорожку из поцелуев от уха до ключицы.

И когда отпускает руки, я тянусь к резинке на его волосах и стягиваю ее.

— Мне так больше нравится.

А он расстегивает мою рубашку.

— Мне так больше нравится, — передразнивает.

Я улыбаюсь и подхватываю край его футболки, чтобы снять.

— А мне вот так.

Мы сидим на двух разнокалиберных креслах у окна и пьем кофе. Я надела его футболку. Интересно, он заметит, если я «случайно» уйду в ней?

— Мне нравится, — говорю, делая очередной глоток.

— Рецепт не скажу, даже не проси, — он усмехается и посылает мне довольную улыбку. — Мало кто удостаивается моего кофе.

— Предлагаешь занести это в каталог очень важных воспоминаний?

— И сделать татуировку.

— Не жирновато ли для чашечки кофе?

— А для чего не жирновато?

— Ну не знаю… Это должно быть что-то такое, чтобы мурашками покрываться от одного воспоминания.

— Секс?

— Возможно. Еще не решила.

— Тебе напомнить, как ты покрывалась мурашками 15 минут назад?

— О чём ты? Ничего не помню!

Он подрывается с кресла.

— Стой-стой, сначала кофе! Это святое!

— Тебя только он и спас, Лиса Алиса!

Я глупо хихикаю.

— Так странно звучит. Меня только Маша так зовет.

— Окей, тогда Матильда?

— Нет!

— Лиса? — с ударением на первый слог тянет он.

— Нет!

— Как будто тебя кто-то спрашивает.

Я качаю головой. Странно, мне так уютно рядом с ним в этой квартире, будто остального мира и не существует.

— Знаешь, мне очень нравится это окно… Не могу объяснить почему. Вот просто хочется стоять, пить кофе и смотреть в него: утром, днем, вечером, ночью…

— Это окно всё решило, когда я выбирал квартиру.

Мы обмениваемся понимающими взглядами.