Следы на мосту. Тело в силосной башне (сборник)

– Любопытно, – заметил Лейланд. – Если мистер Кверк прав, наш друг, вероятно, собирался вылезать в окно. Можно я обойду и посмотрю? Из комнаты, окно которой выходит на главный двор, не вылезти, не рискуя быть замеченным.

Окно комнаты номер два, несомненно, подтверждало эту версию. Оно было широкое и доходило чуть не до пола, а по крыше флигеля можно было без труда спуститься вниз. Хозяйка между тем продолжила рассказ. Второй джентльмен появился минут через пять-десять, она поняла, кто это, поскольку на плече у него висел фотоаппарат. Был ли он похож на первого джентльмена? Бедная женщина затруднилась с ответом, но вроде бы да. Голос? Но он почти не раскрывал рта, только «спасибо» сказал. Были ли у него с собой вещи? Вроде бы нет, но это ее не очень удивило, поскольку у первого джентльмена поклажа была такая, что хватило бы на двоих, огромный такой мешок. А первый джентльмен еще ходил по своей комнате, когда второй поднялся наверх? Ах, надо спросить у горничной, второго джентльмена провожала Лиззи. Позвали Лиззи, та не слышала шагов первого джентльмена, во всяком случае, не помнит.

– А он выставил в коридор ботинки? – спросил Лейланд.

Нет, оказывается, ни один из джентльменов не выставил обувь на чистку. Хозяйку спросили, обычно ли это для постояльцев. На этот вопрос ей тоже было нелегко ответить – кто-то чистит обувь, кто-то нет. Но у всех, кто путешествует по реке, у многих, во всяком случае, пляжные туфли или что-нибудь в этом роде, а зачем их чистить? Обе ли кровати были разобраны? Опять пришлось звать Лиззи. Да, спали в обеих кроватях, обе были ужасно помяты, и обе раковины использовали. Первый джентльмен ничего не говорил насчет завтрака, а второй попросил оставить поднос с чаем и двумя яйцами пашот на коврике под дверью. Поднос ему поставили в половине восьмого. Второй, то есть джентльмен из комнаты номер два, спустился примерно без четверти восемь. И он позавтракал? О да, выпил чаю и съел два яйца пашот.

– Боже милосердный, – сказал Бридон, – как же он впихнул в себя четыре яйца, утром-то?

– Те, что ему поставили под дверь, он мог выбросить в кусты, – предположил Лейланд. – Птицы расправились бы с ними недолго думая.

По словам хозяйки выходило, что постоялец из комнаты номер два быстро расправился с завтраком, оплатил счет и около четверти девятого ушел. Что же до номера три, никто не видел, как он выходил. Но счет был оплачен за двоих.

– А после этого у вас были постояльцы? – спросил Лейланд. – Или комнаты сейчас примерно в том же виде?

Нет, больше постояльцев не было: начало месяца, еще не сезон. Но Лиззи, конечно, убрала комнаты после отъезда тех джентльменов. Да, пожалуйста, можно подняться и посмотреть.

Лейланд и Бридон осмотрели обе комнаты, особое внимание уделив оконной раме в номере два, понадеявшись, что на ней сохранились следы человека, торопливо вылезавшего из окна. Но никаких царапин не было, и дело шло к тому, что сыщики, худо-бедно проведя что-то вроде следственного эксперимента, вернутся к «Пескарю» с выстроенной, проверенной, обоснованной, но недоказанной версией. Герои уже спускались вниз, когда – чуть ли не в первый раз – подал голос американец:

– Я очень робею, но все же дерзну вынести на суд компетентных следователей предложение: может быть, удастся обнаружить отпечатки пальцев? Наши американские специалисты утверждают, что, если на руках человека были частицы, например, жира, то отпечатки пальцев, даже незаметные невооруженному глазу, могут сохраняться в течение многих дней. Я же со своей стороны обратил внимание, что гостиничная прислуга в вашей стране не всегда самым тщательным образом убирает комнаты. Если у вас имеется с собой какой-нибудь порошок, я бы предложил проверить графины в комнатах.

Предложение было из тех, что принимают только с горя, но за неимением лучшего к нему прислушались. Результат превзошел все ожидания: на каждом графине обнаружилось по меньшей мере по одному отпечатку большого пальца, довольно четкому. Когда Лейланд поднес их к окну, чтобы сравнить, воцарилось напряженное молчание. Для сомнений не могло быть никаких разумных оснований – отпечатки были идентичны. Графины аккуратно упаковали и прихватили с собой в качестве победных трофеев.

– Мистер Кверк, – сказал Лейланд, – убейте меня, если я знаю, что делать с вашим открытием. Но вы полностью подтвердили вашу догадку, а потому я надеюсь, вы не бросите это дело. Я готов давать вам, как вы их называете, подсказки – в пределах разумного, конечно. Полагаю, вы не планируете уезжать из «Пескаря»?

– Вы всегда найдете меня там, пока дело не будет закрыто, инспектор. Не знаю почему, но настоящая детективная история не отпускает человека, он не может бросить ее даже при желании. Я пробуду здесь еще около двух месяцев, и «Пескарь» меня вполне устраивает. Не говоря уже о компании.

– Бридон, – сказал Лейланд, – все это время вы были немы как рыба. Не иначе как до чего-то додумались и на пути к решению.