Слепой против маньяка

Бушлатов все еще продолжал улыбаться, но глаза его смотрели уже из узких щелочек век, и этот взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Прикажете отключить всю аппаратуру в здании?

– Нет, отчего ж? – усмехнулся Эдуард Ефимович, вспомнив, что только что отпечатал две страницы для отчета Президенту, и информация касалась именно Федеральной службы безопасности.

Дело заключалось в том, что ФСБ помогало некоторым министрам перевозить золото за границу в виде слитков.

– Поздно, поздно, – пробормотал Бушлатов. – Эта машина должна исчезнуть вместе с информацией, которую она захватила, – тоном, не терпящим возражений, сказал он и вышел из комнаты.

Спорить в таких случаях не полагалось. Начальник смены начал выходить на связь с Главным управлением.

* * *

Полковник Студинский был абсолютно уверен в том, что его новое начинание с фургоном, напичканным прослушивающей аппаратурой, даст нужный результат. Во всяком случае, ему удастся узнать, чем занимаются в этом странном доме по Дровяному переулку.

А сам он решил пока заняться делом маньяка. Он прекрасно понимал, что поймать такого преступника – совсем не то, что отыскать человека, взломавшего сейф. Немотивированные преступления тем и страшны, что могут коснуться каждого.

Здесь, правда, круг поисков немного сужался: маньяк явно интересовался молодыми девушками и девочками. Но все равно охватить весь огромный город было сложно.

«Если не удастся поймать самого маньяка, то нужно хотя бы сделать вид, что работа в этом направлении ведется», – подумал полковник Студинский и тут же припомнил, что жена ему рассказывала о девочке Кате из их школы, которую на улице преследовал какой-то незнакомый мужчина.

Конечно же, Владимир Анатольевич знал, что половина таких рассказов – это вымыслы детей, напуганных сообщениями о маньяках, что девчонки горазды выдумывать разные нелепости, лишь бы на них обратили внимание. Но случай с Катей был ему на руку. Милиция им не заинтересовалась, и Студинский вполне мог сделать вид, что вышел хоть на какой-то след.

Вместо того, чтобы задействовать поисковые группы, он всего-навсего позвонил жене и узнал номер телефона одноклассницы своей дочери.

Дома оказалась бабушка. Представившись, полковник Студинский сказал, что вскоре заедет к ним. Рассказ девочки оказался на удивление коротким и целиком и полностью подходил Студийскому для того, чтобы создать видимость работы.

– Если можно, я хотел бы проехать с Катей в управление, – сказал полковник.

– Могу я поехать вместе с внучкой? – бабушке явно было нечего делать, и она готова была ехать хоть на край света.

– Нет, – твердо ответил полковник, – к сожалению, не положено по инструкции.

Он соврал, не моргнув глазом, зная, что на людей старшего возраста такие магические слова, как «инструкция», «предписание», действуют лучше всяких уговоров.

– Не положено – так не положено, – бабушка стала собирать Катю.

Та сразу же преисполнилась сознанием собственной значимости и мечтала только о том, что во дворе будет кто-нибудь из подруг, кто сможет ее увидеть вместе с таким важным человеком, как полковник Студинский. Машина ждала у самого подъезда – черная «волга» с антенной радиотелефона на крыше.

Студинский предложил девочке-четверокласснице устроиться на заднем сиденье, а сам сел рядом с шофером.

– Так вот, Катя, пока мы с тобой будем ехать, ты попробуй мне еще раз рассказать, что с тобой случилось, от того момента, как ты вышла из автобуса.

– Этот мужчина пошел за мной следом. Я пробовала идти медленнее – он тоже шел медленнее, я спешила – и он спешил за мной. Мы трижды обошли наш дом, и он не отставал от меня. А потом, когда я вошла в дом, то тоже хотел поехать на лифте. Но я не поехала, а пошла по лестнице. И он пошел за мной. А потом я позвонила в дверь, открыли соседи… А он стал оправдываться. Говорил, что ищет похожую на меня девочку.

– Отлично, Катя. Пока мы будем ехать, постарайся припомнить, как он выглядел.

Полковник Студинский уже составил себе представление о том, что он сможет выудить у Кати. Ему нужен был словесный портрет предполагаемого преступника, а еще лучше – его фоторобот. Эта информация могла бы превратиться в бумаги, которые можно будет положить в папку и обозначить ими проделанную работу. Ясное дело, Студинский даже не думал всерьез искать преступника. Ему важна была хотя бы формальная видимость работы.

Вскоре он вместе с Катей сидел в затемненном зале. Перед ними горел белый киноэкран.

– Сейчас мы будем показывать тебе кино, – сказал Владимир Анатольевич и громко распорядился:

– Глаза, пожалуйста.

На экране полоской возникли глаза.

– Смотри-ка, такие были у того мужчины или немножко другие?

– Вроде бы эти, – сказала Катя.

– А ты подумай.

Одни глаза сменились другими. Девочка, склонив голову, принялась грызть палец.

– Может, все-таки такие? – поинтересовался Студинский.

Девочка молчала.

Еще одна пара глаз проплыла по экрану.

– Вот эти, – сказала Катя.

– Но ты же говорила, такие, как первые?

– А может, и такие.

Вслед за глазами на экране возникали губы, носы, уши, разные прически.