Слепой случай

— Что снится? — с озорной улыбкой спросила она, лаская его рукой и языком. — А я все думала: когда же ты меня разбудишь?

— Тебе надо выспаться. — Он провел рукой по ее телу. Кожа была гладкой, нежной, гораздо нежнее, чем помнилось ему.

— Мне надо, чтобы ты любил меня, — сразу посерьезнев, сказала Эйлис, и лучистые зеленые глаза ее блеснули. — Сейчас, пожалуйста, сейчас! — Оседлав его, она вся устремилась вниз, в то время как он, стремясь вверх, сильным и быстрым движением вошел в нее. Она была упругой и влажной — такой, как он ее помнил. Эйлис вжималась в него, беря его в себя всего, без остатка. Выше, выше, казалось, она сейчас ускользнет — и вниз. Опять и опять. Призвав на помощь всю свою волю, Марк старался продлить это блаженство. Внутренне он ликовал: то, что было у нее с Брэдом, не погасило ее страсти к нему. Неистово желая освобождения, он перевернул ее на спину, вонзаясь в нее еще и еще.

Наконец-то она дома и принадлежит ему!

Почувствовав, что сейчас все кончится, Эйлис вцепилась ногтями в спину Марка, вновь и вновь повторяя его имя, шепча, как любит его. После всех этих невыносимых недель фальши и притворства какое невероятное счастье быть с единственным, обожаемым ее возлюбленным! Насытившись, она прильнула к нему, устроившись у него на плече, боясь оторваться. Тяжелое, сильное биение его сердца — слаще и упоительней звука она не знает.

— Где ты был вчера вечером? — шепнула она. — Где пропадал весь день?

— Бродил по улицам, думал о тебе, о нас.

— И что же ты думал?

— То, что должен был сказать тебе еще в Хартуме. — Нежно поцеловав Эйлис, Марк заглянул ей в глаза. — Что я люблю тебя и хочу на тебе жениться.

Эйлис подняла руку. Блеснул огромный изумруд.

— На мне твое кольцо. С той минуты, как я надела его, я — твоя. — Поцелуй их был неимоверно долгим. — И это будет неизменно.

— Знаешь, когда я решил, что ты погибла, жизнь моя кончилась, словно ты унесла все с собой. Когда я бродил по Лондону, я понял: если хочешь знать, любишь ли кого-нибудь, надо представить себе, что потерял его.

— Теперь я навсегда с тобой, милый.