Слепые солдаты

– Лотан! Лотан! Лотан! Выйди! Выйди! Выйди!

Шорох теперь звучал так, словно это самое тяжелое тело безостановочно двигалось к выходу из пещеры. Сварог отступил на несколько шагов, поудобнее перехватив древко топора. Судя по тяжелому запаху, с премудрым змеем дела обстояли крайне скверно и у него в преддверии смерти мог испортиться характер…

Ага! Из пещеры показалась змеиная голова, большая, размером с баранью, не плоская, как обычно бывает у змей, а словно бы высоколобая. За ней медленно-медленно потянулось тело – и, наконец, Лотан вытянулся на песке целиком, во всей красе.

Хотя какая уж там краса… Наоборот. Лотан, вопреки легендам, оказался не особенно и велик, длиной уарда в четыре и толщиной с фонарный столб. Зеленоваточерная чешуя во многих местах осыпалась, открыв сочащееся гноем темно-красное мясо. Змей лежал на боку, выставив белесоватое брюхо – тоже во многих местах лишенное чешуи. У обычных змей не бывает век, но у Лотана они были, светло-серые, и сейчас наполовину прикрывали желтые глаза с черным вертикальным зрачком. Они так и не поднялись, когда змей уставился на Сварога.

Иные старые картинки, как сейчас оказалось, изобразили Лотана в полном соответствии с реальностью: большелобая голова, по обе стороны от нее двумя вертикальными рядами – шесть поменьше.

Вот только Лотан уже не был семиглавым. Живой, пусть и подрастерявшей чешую, осталась одна, главная. Слева от нее, пониже, торчал голый череп, сразу видно, пустой изнутри, лишь кое-где покрытый клочками чешуи. Череп справа и пониже пребывал в еще более худшем состоянии: нижняя челюсть давно отвалилась. С остальными четырьмя обстояло и вовсе печально: черепов нет, остались лишь четыре позвонка, торчащие из гниющих ран. Это конец, подумал Сварог, вряд ли застанешь его в живых, вернувшись через неделю, так что следует рассчитывать на один-единственный вопрос. И следить за языком. Не дай бог, машинально сболтнешь что-нибудь вроде «Давно вы здесь?» – и это как раз и окажется тот единственный вопрос, на который ты имеешь право…

Змей лежал на боку, вытянувшись, не поднимая головы из песка, разглядывая Сварога с непонятным выражением полузакрытых глаз. Сварог превозмогал тяжелый запах, как только мог.

– Посмотрите-ка… – сказал Лотан. – Король Сварог Барг собственной персоной…

Сварог едва не бухнул: «Вы меня знаете?» – чем бесповоротно погубил бы единственный шанс задать настоящий, серьезный вопрос. И настрого наказал себе сначала произносить мысленно каждую реплику, а уж потом изрекать ее вслух.

– Пришли задавать вопросы? – спросил Лотан, не шевелясь.

– Да, – сказал Сварог. – Это возможно…

– Конечно, – сказал Лотан. – Только, как сами видите, больше одного-единственного вопроса вам не задать… – он испустил несколько кашляющих звуков, что в змеином языке соответствовало смешку.

– Значит, я могу задать вопрос…

– Можете, – сказал Лотан. – Но будет условие.

«Все-таки загадки начнет загадывать?» – подумал Сварог, но на сей раз, как и решил, про себя, не торопясь проговорил фразу.

– Я готов выслушать ваше условие, – сказал он.

– Ну что же, вы умно держитесь, – сказал Лотан бесстрастно. – Кто-нибудь другой тут же спросил бы: «Какое условие?» и все потерял бы… Потому что я сомневаюсь, что через неделю буду в состоянии отвечать на вопросы… Условие простое, нетрудное. После того, как выслушаете ответ, отрубите мне голову. Все, что я о вас знаю, позволяет судить, что вы это проделаете без моральных терзаний… Вы ведь понимаете ситуацию?

– Конечно, – сказал Сварог.

Что ж тут не понять? Не хотелось премудрому змею еще несколько дней агонизировать, уже наполовину сгнивши заживо. Он мог бы, конечно, сползти в реку и лечь на дно, там достаточно глубоко, уарда три, но тонуть – процедура паскудная и долгая. Зато молниеносный взмах лучшего в мире топора – это мгновенно. Сварог подумал, что на его месте поступил бы точно так же.

– Обещаю, – сказал он спокойно.

– И каков же будет вопрос?

Сварог какое-то время медлил. Собираясь сюда, он долго и старательно все обдумывал, примерно из десятков двух отобрал те вопросы, что казались ему самыми важными и нужными. Семь. А оказалось, задать он может один-единственный…

Все. Он больше не колебался. Спросил:

– Кто Воплощение Воздуха?

Почти без паузы Лотан ответил:

– Безумный Зодчий, – и вновь издал змеиный смешок. – Честное слово, не рассчитывайте, что я протяну еще неделю. Если и получится, буду в беспамятстве и из него уже не выйду…

Он перевернулся брюхом вниз, вытянулся, полностью прикрыв глаза. Произнес бесстрастно:

– Вы обещали, король Сварог.

Сварог сделал шаг вперед, не испытывая ни малейших эмоций, кроме сожаления от того, что больше так ничего и не узнать. Доран-ан-Тег взлетел, рубин в навершии кроваво сверкнул в лучах полуденного солнца.