Слеза Немезиды

– Второй ушедший от правосудия, – взял слово Юревич, – на роль заказчика вполне тянет. Это Максим Андреевич Синявский, финраспорядитель банды, в планировании убийств или отъёме собственности он участия не принимал, его делом были финансы: перевод в офшоры награбленного, оформление собственности через подставных, легализация преступных доходов и т. д. Преступные деньги так спрятал, что нашли только половину.

– Значит, нанять группу высококлассных киллеров ему было на что, – сделал вывод Осипович.

– Конечно, – ответил Юревич и продолжил: – Он исчез за несколько дней до того, как начали брать первых фигурантов, причём так исчез, что ни Зелёный, ни остальная верхушка банды не знала, где он, это чётко видно из материалов дела. Тогда уже на всех висела и прослушка, и семёрка, бандиты сами искали Синявского. Но совершенно безрезультатно. Как в воду канул. Так что отомстить за подельников он мог легко. А больше, собственно говоря, и некому.

– Да, больше некому, – начал доклад своей части материалов дела Куликовский, – из оставшихся бандитов четверых убили при задержании, остальных осудили. Минимальные сроки – по двенадцать лет – получили трое, остальные больше. На сегодняшний день все сидят, ещё никто не вышел. Но это всё боевики, пушечное мясо. Что касается руководства банды, главарь Игнат Зеленко получил высшую меру наказания, и через год был расстрелян. Его правая рука —Юрий Сергеевич Лешкевич – тоже расстрелян по приговору суда примерно в это же время. Приведены к исполнению и приговоры о смертной казни в отношении Гуськова по кличке Гуся и Макарова по кличке Инквизитор, штатного киллера банды и его помощника соответственно, когда жертву надо было пытать.

– Кого же там не расстреляли? – перебил Осипович.

– А не расстреляли в этом деле, – вчитываясь в документы, продолжал Павел, – вторую правую руку Зелёного, или скорее, наверное, левую: Фёдора Степановича Громыхалина по кличке Громыко – он не участвовал непосредственно в убийствах и вообще был сторонником убеждения, а не принуждения, всегда пытался добиться от потерпевшего нужного действия путём переговоров, отсюда и такая кличка, как фамилия министра иностранных дел СССР. Так как он был противником жёстких методов, ему дали двадцать пять лет строгого режима вместо расстрела. Громыхалин, получается, единственный из верхушки банды, кто не расстрелян и не в бегах. Только Громыко и сможет рассказать о руководстве банды, так как ещё двое фигурантов, которые были вхожи в верхние её круги, убиты при задержании как оказавшие вооружённое сопротивление. С остальными оставшимися в живых там и беседовать не о чем, их вряд ли кто-то во что-то посвящал.

– Беседовать надо со всеми, – вставил Осипович, – надо отработать всех оставшихся в живых этой банды. А также родственников расстрелянной верхушки, они же тоже могли заказать прокурора, судью и нашего коллегу.

– Безусловно, – сказал Кротов, – но картина вырисовывается однозначная.

– Согласен, – ответил Осипович, – картина действительно прояснилась. В роли заказчика кого-то более подходящего, чем Синявский, трудно представить: мотив железный – месть. Денег уйма – половину награбленного так и не нашли, значит, мог нанять высокооплачиваемых профессионалов из какого-нибудь синдиката киллеров, как говорил Андрей, – и посмотрел на Кротова, – у этого есть и связи, и возможности, а самое главное, он-то на свободе и руки у него полностью развязаны. Надо, Андрей, разыскать этого Синявского, хоть из под земли достать. Даже если его целых восемь лет никто найти не может.

– Сделаем всё возможное, – уверенно ответил Кротов.

– Да, похоже, моя версия по участию «Моссада», да и вообще спецслужб, начинает захлёбываться, – не без энтузиазма заметил Юревич, – зато расследование сдвинулось с мёртвой точки. Только где и как мы будем искать Синявского, мне даже трудно вообразить.

– Кротов найдёт, – с надеждой в голосе сказал Осипович, поглядывая искоса на Андрея, – живого или мёртвого, но найдёт.

– Уж лучше живого, – советовал Куликовский, – а то дело мы не раскроем.

– Подытожим, – громко сказал начальник, – Андрей, на тебе Громыко, только от него из оставшихся членов банды ниточка может привести к Синявскому, крути-верти его как хочешь, но подельника он должен сдать. Павел, отработай всех остальных «сидельцев» банды, любая информация, любая мелочь – важно всё. Денис Александрович, на тебе родственники банды, вызывай, крути, любые подозрения – оперативникам на стол. Всё надо отработать, на всех подозрительных организуем прослушку и наружку. А я к руководству, докладывать есть что: и версия, и ниточка. Вот можете же работать, когда захотите. Все допуски к членам банды завтра с утра будут готовы.

Оперативники и следователь вышли из кабинета Осиповича. Юревич направился в следственный комитет, где его стажёр должен был опросить родственников на предмет антисемитизма, а Куликовский с Кротовым пошли в свой кабинет ещё раз просмотреть дело перед визитом к членам банды Зелёного.

В пятницу утром Денис позвонил Кротову: