Слезы Моря

Я вздохнула, погладила подарок и, не удержавшись, надела. Амулет зачарован, его невозможно украсть или потерять. И только когда застегнула на шее цепочку, внутри все оборвалось. Что ректор Нарис знает о моем прошлом? Откуда? И когда успел? Никаких же следов не оставила!

Следующая догадка была страшнее. Это все не Нарис, а Ал. Он обещал второй подарок и пропадал ползимы непонятно где. Отправился, чтобы выяснить о моем прошлом? И… узнал‑таки. Почему не сказал перед отъездом? Не успел?

Я посмотрела на брачный браслет. Выяснил правду и не отказался от меня и своих слов. Наоборот даже… хочет связать наши судьбы.

У меня словно камень с души свалился, сердце забилось, ухнуло вниз. Я ему нужна. Любая… И от невыносимой нежности к этому чуткому и прекрасному мужчине захотелось плакать.

— Трин! Да что с тобой?

Я улыбнулась, ничего не ответив. Ребята пожали плечами, поднялись из‑за стола.

Многое ли они понимали? Но я не хотела раскрывать тайну своей радости. Оказывается, секреты тоже могут быть приятными!

Я незаметно коснулась обручального браслета. Ал вернется, поговорим. И… зацелую. За то, что он такой… такой… единственный? И как я раньше могла в нем сомневаться?

— Тебе просто было нужно время, — ответила Лотта, давая понять, что я спросила вслух.

— Наверное.

Подруга поднялась, сжала мою ладонь.

— Из вас получится чудесная пара.

Я покраснела.

— Спасибо. Ал…

— Что? — Лотта, как всегда, чутко улавливала перемены в моем настроении.

— Я…

— Трин, да не тяни ты! Что между вами произошло? Я так понимаю, он знает твое прошлое.

— Да. Но я ему ничего не говорила.

Подруга охнула.

— Теперь понятно, куда он с Рэмом исчезал так надолго. Решил разрушить стену, которая вас разъединяла.

— Лотта, Ал теперь мой жених, — шепотом созналась я.

— Трин! Как здорово! Давно пора! — она меня обняла, рассмеялась. — Я так за тебя рада!

Я улыбнулась, подумав, что и в мою жизнь, наконец‑таки, пришла весна.

После завтрака мы отправились на медитации. Занятие было общим для всех магов, сосредоточиться получалось с трудом. Я представляла море, пляж и… Ала. Фантазии были неприличными, каюсь, но на душе от них было радостно и светло.

И дня не прошло, как Ал уехал, а я скучаю. И это чувство кажется непривычным и каким‑то неправильным. Я никогда не была трусихой, но в моей жизни изменения редко происходили к лучшему.

Едва закончилась медитация, как началась пара по бытовой магии. Магистр Глэрин обреченно оглядел класс и сообщил, что сегодня мы снова учимся левитировать.

— Зачем? — сорвался у кого‑то вопрос.

— И почему заклинание считается бытовым?

Маг вздохнул, склонил голову набок, снова напоминая мне птицу, а потом так ехидно заметил:

— А кто пыль со шкафов и паутину с ламп будет убирать?

Я почему‑то сразу представила его самого за этим занятием и с трудом сдержала смешок. Нельзя себя так вести по отношению к преподавателю.

Ох, и намучились мы за эту пару! Как можно представить себя пером? Не понимаю! И похоже, не я одна. Ни у кого не получилось даже немного приподняться над полом. Надеюсь, магистру Глэрину не придет в голову заставить нас прыгать с утеса, чтобы обрести крылья. В том, что Алэрин поступил бы именно так, я и не сомневаюсь.

Я вздохнула. Сегодня, куда ни поверни, о чем ни подумай, мысли сводятся к моему водному магу.

Зато как пригодились его тренировки, мы оценили после обеда, увидев полосу препятствий. Вроде бы и площадка небольшая, но чего на ней только не было! И призрачная нежить, и натянутые канаты, и скользкие бревна. Я уж не говорю о траншеях, лабиринтах, разрушенном мосте… К концу занятия под руководством магистра Тары, которая была беспощадна, и если ты упал или оступился, заставляла начинать все сначала, я думала, что не смогу пошевелить даже рукой. Что там василиск! Преподаватели Военно — морской Академии порой пострашнее будут! Зверюга хоть едкие замечания не раздавала. А тут… Я, когда вернулась в комнату, даже испугалась собственного отражения в зеркале. Вся в грязи, щека расцарапана, хотя я даже не помнила, когда это произошло.

Вздохнула и отправилась в душ. Едва вышла, как Лотта примерявшая украшения, подаренные Нарисом, вздохнула.

— Я скоро перестану чувствовать себя не то что русалкой, но даже девушкой, — заметила она.

— Вы же поговорили с родителями. Почему бы тебе не поплавать?

— В ванной? — скривилась подруга. — На море Нарис одну не отпустит. Небезопасно. — Ал написал, что в столице волнения.

— Я тоже об этом слышала. Вроде бы нежити стало больше, маги не справляются.

И…

Она замялась, прикусила губу.

— Что?

— Говорят, дело в том, что Морской Бог не получил жертву, Трин. Он гневается.

— И виновата я.

Лотта снова вздохнула, накрутила грязную прядь волос на палец.

— Знаешь, не каждый понимает, что все решила стихия. Нарис сказал, Рэм с Алом призвали духа, который создал особое заклинание.

— Да? И какое?

— Тот, кто хочет причинить тебе вред, не вспомнит, что ты выжила на Заброшенном Острове.

Я высушила волосы при помощи магии, обдумывая услышанное.

— А Рэм остался в Кардосе?

— Наверное. Если хочешь, спрошу у Нариса. А зачем тебе воздушник?

— Он наверняка знает больше.