Слёзы Рублёвки

В результате милицейскими головами был сделан — с их точки зрения, справедливый — вывод, что заложниц теперь не одна, а две. А потому потребовалось дополнительное время. Чтобы оценить новую ситуацию и вообще в целом подкорректировать план штурма. Или, что точнее, подождать такого развития событий, когда принятие любого дальнейшего решения будет иметь не персональный, а вынужденный характер.

Основной вопрос стоял так: надо ли вступать в переговоры — или эффективнее начать штурм внезапно. Расходились в оценке опасности. Похищение за выкуп — это одно. Тут можно договариваться. Да, собственно, этого все и желали. Пускай уже бизнесмены рядятся между собою, как и за какую сумму они уладят свои разногласия. А слуги закона затем получат свою толику малую. С одного — за то, что выручили. С другого — за то, что… Ну, тоже выручили. И не посадили.

Такой вариант был всем хорош. За одним недостатком. Повязанный на попытке убийства — или чистом убийстве, ежели потерпевший скончается, что врачи почти обещали, — олигарх Владимирский начисто отрицает своё участие ещё и в похищении человека. И незаконном лишении свободы. И судя по опыту общения с олигархами, дальше его позиции будут только укрепляться, а признательные показания — становиться всё более анемичными. Значит, тут дело тухлое. Потенциал договороспособности сторон — нулевой.

Остаётся похищение из мести. И тут всё сложно. Вторая заложница, информатор второго бизнесмена, имя заказчика не назвала. Данные пока ещё деморализованного банкира, что его жена о чём-то сговаривалась с им же исказнённым начальником охраны, дают оперативную ориентировку — но ничего более. Даже если за похищением стоит Лариса Владимирская, то неясно, кого она наняла, с какой целью и на каких условиях. А потому не представлялось возможным узнать, как была сформулирована задача для похитителей на случай, если обнаружится, что их уже 'ведут'. Будут ли они готовы сдаться, чтобы не рисковать своими жизнями. Либо наняты отморозки, наркоманы, безбашенные подростки. Которые будут сперва палить, а потом думать.

При этом невозможно спросить саму Ларису Владимирскую. Каковую обнаружить просто не удалось. На телефон не отвечала, дома не была, машину её ГАИ нигде не фиксировала. Проверяли данные с камер на дорогах и постах ДПС — к сожалению, не столь многих, как хотелось бы. Тоже пока ничего. Выехала с Рублёвки на МКАД. Затем свернула на Волоколамку. Всё.

Нет, с одной стороны, продуманность и гладкость захвата говорили в пользу того, что она — если это была она — наняла профессионалов. Которые умеют и проигрывать. С другой стороны, при таком недостатке надёжных данных рисковать никому не хотелось. Не жизнями заложников, конечно, — там уж как фишка ляжет. Но — своим положением. Знали, как оно подчас кисло оборачивается при неудаче. Особенно, если родственники жертвы — люди значительные. А здесь так и было. С точки зрения простого начальника отделения по тяжким и особо тяжким или начальника службы криминальной милиции… да даже и тех, кто принимает решения в ДБОПиТ, — данная ситуация представляла собою предельно опасную вещь. А именно: разборку между олигархами. Здесь все в итоге окажутся правы… кроме тех, кто непосредственные команды отдавал.

Поэтому когда на сцене появился один из этих самых 'олигархов', а за ним вскоре прибыли представители прокуратуры, всем стало немного легче. Ответственность, которую всегда почему-то любят возлагать на одни лишь податливые плечи МВД, теперь хоть немного, но падает и на других действующих лиц.

Тем более, когда муж похищенной сам вызвался в освободители, и ему никто не отказал. Конечно, ни оружия, ни особой воли ему никто не даст. Но если уж берётся сыграть роль приманки — то почему бы нет? Если что — его отговаривали…

План, который разработали Виктор с Тихоном, был незамысловат. На что и делался расчёт. Часто обыгрываемая в сериалах ситуация, когда в дверь ломится якобы заливаемый сосед снизу, настолько всем известна и приелась, что… может и сработать. Вряд ли бандюки будут ожидать, что милиция разыграет столь банальный вариант.

— Ты, главное, с самого начала не забудь, — наставлял друга Тихон. — Дверь открывается — сразу же рвёшь её наружу. Тут же толкаешь внутрь. И снова рвёшь наружу. Только быстро. Он тогда вылетит, как пробка…

— Ладно, не учи отца лапшу есть, — нервно отвечал Виктор. — Одну школу проходили. У Мироныча…

Миронычем прозвали в своё время их нового командира полка. Который, ещё когда они служили в армии, начал гонять своих подчинённых по программе едва ли не спецназа. Словно предвидя, как скоро перестройка превратится в перестрелку.

По тому времени внутренние войска имели свои мотострелковые части. На случай крупных проблем. А на случай мелких были комендантские роты в полках. И никакого, соответственно, спецназа. Только ОМСДОН. То есть дивизия особого назначения имени Дзержинского. Но что делалось там, солдаты прочих соединений ВВ, естественно, не знали. Парадный расчёт оттуда был у всех на глазах, а что там дальше…