Слишком много колдунов

Что ж, сказал Жак, сидя в кресле с бокалом в руке, я прямо вам завидую. Такие приключения в наш меркантильный и уставший век. Я сам себе завидую, скромно ответил Питер и немедленно закусил сыром. Аслан, который пил морс, ничего не сказал, но по его виду было ясно, что он, в отличие от них, никому не завидует и весьма собой при этом доволен. Обсудили быт; после короткой дискуссии неприхотливый эвакуатор согласился занять комнату поменьше. Решающим аргументом послужил гардероб Жака, представлявший собой неподъемный сундук убойного вида; Питер осознал, что совершенно упустил момент, когда этот гроб с тряпками появился в его доме. Нет, ну вы посмотрите на них, возмущался Жак. Всё ведь устроилось как нельзя лучше — для всех, заметьте! — и всё равно в итоге я манипулятор и интриган. А там что, чердак, спросил Аслан. Ага, чердак, ответил Питер, кстати, надо бы этот вопрос того, вдруг там тоже можно жить… Ключи только найду.

И вспомнил про объявление.

— А, — сказал Жак. — Не беспокойся. Его не опубликовали.

— То есть?

— Тот тип, который у тебя принимал объявление, должен мне денег. Денег с него получить дело гиблое, но зато он мне сообщает, когда появляется что-нибудь интересное.

— Гм, — сказал Питер. — А если я завтра пойду куплю газету, а потом нажалуюсь, почему объявления нет?

— Ууу, — сказал Жак. — Тогда всё станет очень сложно. Мне придётся заплатить десятикратную цену за снятие твоего объявления, и я не смогу с тобой рассчитаться вовремя.

— Ладно, не буду, — решил Питер, подумав. — Может, его уволят?

— Хамил? — заботливо произнёс Жак.

— Хамил, — искренне сказал доктор абстрактных наук. — И не только он. Чувствуешь себя птичьим дерьмом на крыльце Версаля. В день коронации.

— Ого как завернул, — сказал Аслан. — Я запишу.

Жак кивнул.

— Бывает. Хотя редко. Его доход ведь зависит от того, сколько объявлений принесут. Новая схема. Зато сама газета вдвое дешевле. Скоро все так будут делать.

— Питер же принёс объявление, — сказал Аслан, не отрываясь от планшета. — «…ко-ро-на-ции»… И деньги отдал, пусть и небольшие. Почему он так?

— Потому что у них не прямая доля, а жалованье плюс доля, — сказал Жак. — По научному, если вы не забыли, называется «процент». Если входящая сумма меньше определенного порога, то с неё процент не идёт. Он считается как бы входящим в его минимальное жалованье.

— Ну и что, — сказал Питер. — Можно же быть хотя бы минимально вежливым за минимальное жалованье. Или оно у них настолько минимальное?

— По-разному, — сказал Жак. — И скорее всего, у них есть ещё план.

— План? — одновременно переспросили Аслан и Питер.

— Ну да, план, — слегка недоумённо подтвердил Жак. — Вы же оба работаете на государство. Вы же понимаете, что такое план?

— Как-то это неожиданно, — произнёс Питер. — Я думал, в таких конторах свобода, зарабатывай столько, сколько сможешь, открытые возможности и всё такое.

— Да, чтоб не как у нас, — подтвердил Аслан. — Шаг влево — доклад, шаг вправо — донос. Прыжок на месте — выговор.

— Наивные дурачки, — ласково сказал Жак. — У него план: за этот месяц собрать не меньше стольки и не больше стольки.

— Не меньше, это понятно, — заметил эвакуатор. — А почему не больше-то?

— Потому что если он принесёт больше, чем ему положено по плану, то на следующий месяц план повысят, а его долю понизят. И придётся работать ещё больше за совершенно те же деньги.

— Так и не работает! — снова одновременно вскричали королевский учёный и королевский эвакуатор. Жак закатил глаза.

— Я и говорю. Если всё идёт само, зачем осложнять себе жизнь?

— Дурацкая система, — решительно сказал Питер. Аслан кивнул.

— Всё как у людей.

— Нормальная, — возразил Жак. — Поставьте себя на место его хозяина. Если у него каждый будет зарабатывать прямой процент?

В голосе свободного финансиста ясно слышались нотки ужаса. Его однокашники не нашлись, что сказать.

— А Элис, она тебе кто? — спросил Аслан через некоторое время.

— Элис? — удивился Питер. — Кто такая Элис?

— Ну та рыжая, в чепчике.

— Мне он представил её как Мелиссу, — с коротким смешком сказал исполняющий обязанности заведующего кафедрой.

— А, эта, — легко сказал Жак. — Это актриса из… из одного театра, на бульваре Тампля. Забыл, как её… Она мне была нужна, гм, для солидности.

Аслан поднял брови.

— Для солидности? Из бульварного театра?

— Наверняка тоже должна ему денег, — отметил Питер.

— Это на тот случай, если вдруг хозяин дома окажется старой кошёлкой, — объяснил интриган и манипулятор. — Я подумал и решил, что старые кошёлки предпочитают не сдавать комнаты молодым и подающим надежды холостякам.

Питер и Аслан одновременно покачали головами, поражённые изворотливостью ума внешнего куратора королевских поставок.

— Кстати, чепчик, — озабоченно сказал Жак. — Надо не забыть забрать.

— А-а-а! — неожиданно воскликнул Аслан и прищурился. — Так ты, получается, и за мной следил? За приказами, кого производят в лейтенанты? Поэтому ты околачивался рядом с нашей конторой?

— Я бы попросил, — с достоинством ответил Жак. — Я лично ни за кем не следил, это раз. И не околачивался, а целенаправленно шёл. Это два.