Слишком поздно

Картер открывает передо мной дверь. Давненько я не ходила по кафешкам. Успела забыть, как вкусно в них пахнет.

Изо всех сил напоминаю себе, что это просто обед, он ни к чему не обязывает, однако страх того, что Эйса все выяснит, меня не покидает.

Хостес берет два меню и улыбается нам.

– Столик на двоих?

– Да, спасибо, – говорит Картер. – Бананы любят кипяток в Рино, – невозмутимо произносит он потом.

Я громко смеюсь. Хостес смущенно оборачивается и, покачав головой, приглашает:

– Следуйте за мной.

Картер берет меня за руку, причем переплетает свои пальцы с моими и улыбается, отчего сердце начинает колотиться, как бас-барабан.

Боже мой, так нельзя, нельзя, нельзя.

У столика Картер отпускает меня, и груди становится больно. Мы проскальзываем в кабинку и садимся, кладем на столик локти. Я смотрю на руку Картера, на ту, которой он только что держал мою. Рука как рука, поразительно, как простое прикосновение может взволновать душу. Что в нем, черт побери, такого особенного?

– В чем дело? – спрашивает Картер, и я словно выныриваю из омута. Картер смотрит мне в глаза, чуть склонив голову набок. Смотрит пристально, как будто старается прочесть мои мысли.

– А что? – спрашиваю я, делая вид, что не понимаю, о чем речь.

Он откидывается на спинку диванчика и скрещивает руки на груди.

– Так, хотел узнать, о чем думаешь. Ты так на мои руки глядела…

Щеки наливаются жаром, однако смущаться я отказываюсь. Откидываюсь на спинку и подвигаюсь к стене, лишь бы не сидеть прямо напротив Картера. Задираю ноги на сиденье рядом с ним и скрещиваю их. Устраиваюсь поудобнее.

– Задумалась просто, – отвечаю.

Он повторяет за мной, пристроив ноги у меня под боком. То ли и ему так удобнее, то ли он просто дразнится.

– Я знаю, что ты задумалась, вот и хочу знать, о чем именно.

– Ты всегда такой любопытный?

Он улыбается.

– Если речь о сохранности моих конечностей, то да.

– Ну, успокою: я не думала о том, как бы отрезать тебе грабли.

Он смотрит мне в глаза, расслабленно упершись затылком в стенку кабинки.

– Расскажи.

– Ишь, настырный, – говорю я, заслоняясь меню. Под пронзительным взглядом темных глаз Картера отказать трудно, так что лучше в них вообще не смотреть.

Зацепив пальцем верхнюю кромку меню, он заглядывает ко мне. Так и ждет ответа. Я со вздохом откладываю меню на столик.

– Картер, личные мысли неспроста личные.

Он прищуривается и подается вперед.

– Мне что, не стоило тебя за руку брать? Ты из-за этого разозлилась?

От звука его бархатистого, чувственного голоса у меня в животе бабочки. Говорю себе, что это просто от голода.

– Да не злилась я, – вру, стараясь уйти от ответа. Беда в том, что мне понравилось, как он держал меня за руку. Очень понравилось.

Открываю меню. Не хочу видеть реакции Картера и в неловкой тишине просматриваю названия блюд. Однако молчание невыносимо: я чувствую на себе взгляд Картера, он прямо вынуждает меня посмотреть на него.

– Можно мне уже пиццу? – сменив тему, нарушаю я тишину.

– Заказывай какую хочешь, – говорит Картер и наконец сам открывает меню.

– Пеперони с луком. – Бросаю меню на стол. – И воды. Я пока в туалет.

Выход преграждают ноги Картера. Хочешь не хочешь, а на него посмотришь: Картер сидит, уткнувшись в меню, но вот наконец медленно, по очереди опускает ноги на пол, и при этом с его губ не сходит легкая улыбка. Я ухожу в туалет, там запираюсь. Приваливаюсь спиной к двери, закрываю глаза и позволяю себе наконец выдохнуть.

Черт бы его побрал.

За то, что сел на паре со мной.

За то, что пришел ко мне в дом.

За то, что ведет дела с Эйсой.

За то, что привез меня сюда.

За то, что держал меня за руку.

За то, что ведет себя так мило.

За то, что он именно такой, каким я хочу видеть Эйсу и какой нужен мне.

Намыливаю и мою руки раза три, но ощущения не убрать. Картер как будто все еще держит меня своей мозолистой рукой и ведет по залу ресторана. Хоть до дыр ладони затри, а кожу все покалывает.

Вымыв руки в четвертый раз, я наконец набираюсь смелости, выхожу из уборной и занимаю свое место в кабинке.

– Я подумал, что немного тонизирующего тебе не помешает, – говорит Картер, указывая на стакан газировки.

Угадал.

Подвигаю стакан ближе и начинаю пить через трубочку.

– Спасибо.

Картер снова вытягивает ноги, преграждая мне выход.

– На здоровье, – говорит он, улыбаясь почти соблазнительно и немного заносчиво – невольно засмотришься на его губы.

– Нечего так лыбиться, – резко одергиваю его, потому что этот ненавязчивый флирт аукнется нам обоим. Заставляю себя откинуться на спинку дивана и кладу ноги на место напротив.

Перестав улыбаться, Картер смотрит на мои руки. При виде синяков, этого побледневшего клейма на моей плоти, в его глазах снова разгорается гнев.

Я вдруг ощутила себя словно голой и спешу прикрыть синяки. Ведь для меня они и правда клеймо.

– Так мне не улыбаться? – смущенно спрашивает Картер.

– Да, – отвечаю, – не надо. Не улыбайся так, будто я тебе нравлюсь. Не садись рядом со мной на парах. Не держи меня за руку. Не заигрывай со мной. И обедом тоже угощать не надо, просто я так голодна, что об этом пункте пока забуду.