Слишком поздно

– Лады, – говорю, хватая куртку. У двери задерживаюсь и медленно оборачиваюсь к Райану. – Откуда ты знаешь, что у меня с ней совместная пара?

Райан ухмыляется.

– Так ведь Слоун и есть та цыпочка с испанского. Я не болван, Люк. – Он тоже надевает куртку. – Ты ведь не думаешь, что тебя на этот курс определили случайно?

Глава двадцать третья

Слоун

Прошло несколько часов, я успела приехать в универ, а меня по-прежнему колотит. Ни разу так не пугалась. Даже когда Джон пытался изнасиловать меня, угрожая ножом.

Поверить не могу, как я во сне позвала Картера?! Разобравшись со мной, Эйса не успокоился бы. Досталось бы и Картеру.

Чудо, что удалось выкрутиться. Просто повезло, нереально повезло, что имя Картер созвучно с «как ты».

Однако по-настоящему мне не дает покоя то, что случилось потом. Эйса нес какую-то пургу…

Замуж позвал.

И трахнул меня без кондома.

Я понятия не имею, что он вытворяет в мое отсутствие. Мне не докладывают, ходит он налево или нет, разве что Джон обмолвился вчера о каком-то должке. И то я не поняла, о чем это он.

Едва часы показали восемь, как я позвонила врачу и договорилась о приеме через неделю. Сдам анализы. Так-то я принимаю таблетки и залететь не боюсь, но ведь Эйса мог наградить меня какой-нибудь болячкой.

Ладно, до следующей недели постараюсь не думать об этом. Сделаю все, чтобы такого больше не повторилось. Я сегодня так была напугана, что ничего сказать не могла. Эйса, решив, что услышал имя Картера, рассвирепел как никогда прежде.

А ведь я и впрямь простонала имя Картера.

По пути в аудиторию, где он ждет меня, захожу в уборную – отдышаться. Здесь, вдали от дома и Эйсы, можно перевести дух. Вот только я не знаю, как не болтать во сне. И все же надо найти способ больше не спать в присутствии Эйсы.

Покончив с делами в уборной, я выхожу и сразу же натыкаюсь на Картера. Он стоит, привалившись к стене у двери аудитории. Караулит меня.

– Все норм? – спрашивает, присматриваясь к моей шее. Джон и так оставил на ней синяки, а к концу дня станет хуже – благодаря утренней выходке Эйсы.

Господи, что за сраная жизнь, если за неполных двенадцать часов меня успевают придушить два человека?!

– Нормально, – неубедительно вру я.

Картер указывает на отметины.

– Эйса видел?

Тыльной стороной пальца он гладит меня по шее. Да, он всего лишь тревожится за меня, но от любых его прикосновений я вспоминаю, на какие острые чувства способна. С Эйсой я стараюсь гасить их, однако присутствие Картера сводит все мои усилия на нет.

– Заметил, но ничего не заподозрил. Подумал, что сам их оставил.

Картер поднимает на меня взгляд.

– Слоун, – шепчет он, в недоумении качая головой. Проводит рукой по волосам, с трудом сглатывает. Картер явно переживает за меня, причем он уже в курсе, почему я не уйду от Эйсы, и не судит за это, сочувствует.

Эйса вряд ли способен на сострадание.

Картер бережно берет меня за локоть.

– Идем, пора садиться. – Он хочет отвести меня в аудиторию, однако я высвобождаюсь.

– Картер, постой.

Он оборачивается, пропускает в аудиторию двух студентов. Я же, посмотрев направо и налево, говорю:

– Я должна тебе кое-что рассказать.

Остатки гнева на лице Картера сменяются озабоченностью. Он кивает и отводит меня в сторонку, туда, где нас не увидят и не услышат. У очередной двери останавливается и заглядывает в окошко, потом дергает за ручку. Открыто. Он заводит меня внутрь.

В аудитории пусто. Это класс для занятий музыкой: вдоль стен стоят инструменты, а в середине по кругу выстроились парты. Картер прикрывает дверь, и, когда мы наконец остаемся наедине, я жду, что он спросит, в чем дело. Вместо этого он порывисто, крепко меня обнимает.

И все. Картер не произносит ни слова, и так ясно, что он этим хочет сказать. С прошлой ночи после разборок с Джоном он, наверное, места себе не находил, беспокоился за меня. Хотел обнять и утешить еще вчера ночью и утром, сразу как встретил. Но для меня и простые объятия уже много значат.

Я сама обнимаю его, зарываюсь лицом в футболку, вдыхаю легкий аромат его парфюма. От Картера пахнет пляжем. Закрываю глаза и думаю: вот бы сейчас перенестись туда, к морю. Подальше от всей этой мерзости.

Несколько минут стоим молча, совершенно неподвижно, и вскоре уже становится непонятно, кто кого обнимает, кто кого держит. Чувство, что оба мы висим на волоске и если один отпустит другого, то мы упадем.

– Я назвала во сне твое имя, – шепчу я, вспарывая тишину.

Картер тут же отстраняется и смотрит на меня.

– Эйса слышал?

Киваю.

– Я отмазалась, типа он не так меня понял. Он реально разозлился, Картер. Таким злым я Эйсу еще никогда не видела. Вот и подумала… тебе следует знать. Нам надо быть осторожнее. В смысле, между нами и так ничего нет, просто…

Картер перебивает:

– Если Эйса узнает, что мы вместе ходим на пары…

– Вот именно.

Картер кивает. В доме ему со мной говорить нельзя. Черт, ему и смотреть на меня не стоит. После того что было этим утром, Эйса станет подозрителен. Мне меньше всего хочется, чтобы у Картера из-за меня были неприятности.

– Прости, – говорю я.