Слишком рано для нас

Мне интересно с Тимуром, я хочу с ним общаться и безумно хочу с ним встретиться, но не могу. Я прекратила наше общение. Снова сбежалась, скрылась в своей ракушке. Какая же я трусиха, боже!

Входящий вызов. В телеграме. Любимая мелодия оглушает, бьёт по барабанным перепонкам.

Чёрт! Я смотрю на значок зелёной трубки, дёргаюсь, но в последний момент убираю руку. Я не готова разговаривать с Тимуром, не выдержу, если услышу его голос. Одно дело общаться в мессенджере, совершенно другое — впитывать его интонации, улавливать изменения в его тембре, в произношении…

Мелодия прекращается. Дрожащими пальцами я набираю сообщение:

«Прости, я больше не могу с тобой общаться. Не хочу и дальше предавать Владу»

После этого я в порыве какого-то дикого ужаса блокирую номер Тимура, чтобы он не смог мне ни написать, ни позвонить.

Браво. Очень смелый поступок.

* * *

В общежитии всё по-прежнему: шумные споры в коридоре, запах жареной картошки доносится из кухни, очередь собирается возле умывалки. Не скажу, что я скучала по этой атмосфере, но всё же здесь веселее, чем дома.

В комнате никого нет. Я достаю одежду из сумки, завариваю малиновый чай, открываю ноутбук и смотрю дальше сериал, в котором не помню половину событий. Я за ними просто не уследила, потому что думала о другом: о неудачном свидании с Генрихом, о посредственном первом поцелуе, о страдающей подруге и, конечно же, о Тимуре.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он мне нравится. Глупо это отрицать. Пальцы зудят от того, как сильно я хочу написать ему в телеграме и обсудить последний просмотренный фильм, тёплую погоду, возвращение к учёбе — да всё, что угодно, лишь бы узнать его точку зрения и снова почувствовать себя живой.

Дни без общения с ним кажутся серыми и бессмысленными. Я словно потеряла что-то очень важное. Но нельзя давать слабину, нельзя снова предавать Владу! Она заслуживает хорошего отношения к себе. Я и так чуть не испортила нашу дружбу.

Наконец дверь распахивается, и в комнату влетает Влада.

— Привет! — кричит она на всю комнату и прямо в обуви бежит ко мне обниматься. — Блин, я так соскучилась!

— Привет, — киваю я. — Взаимно.

— Дома хорошо, а в общаге, — она запинается, — нуу…. терпимо.

И хохочет так, что у неё слёзы на глазах выступают. Я заражаюсь её хорошим настроением, широко улыбаюсь, тоже смеюсь.

— Ты так рада вернуться в общагу? — спрашиваю недоверчиво. Знаю, что Влада любит родной город и что она совершенно не скучала эти две недели.

— Ага, — подруга наконец-то вспоминает про обувь и скидывает кроссовки. — А вообще у меня просто хорошее настроение.

— Просто так ничего не бывает, — говорю я словами своей любимой бабушки. — Неужели с Владимиром вчера общалась?

— С кем? А, нет, с Вовой я больше не разговаривала. Дело в другом.

— Ну говори уже, не тяни.

Я очень рада видеть лучшую подругу счастливой и улыбающейся. Чувство вины притупляется, у меня даже мелькает мысль, что как только у Влады появится новый парень — я смогу восстановить общение с Тимуром. Так хочется верить в чудеса! Я зажмуриваюсь от яркой картинки, представшей перед глазами. Влада идёт за ручку, допустим, с Владимиром, а сзади мы с Тимуром обсуждаем мультфильм по «Звёздным войнам». И нам всем хорошо, нет неловкости или удушливой вины.

— Короче, — Влада садится на кровать, обнимает колени руками и смотрит на меня сияющими глазами, — я в электричке встретила Тимура.

Земля уплывает из-под ног, мир кружится и с треском ломается. Я делаю шаг назад, бессильно падаю на кровать. Может, мне послышалось?

— С Тимуром? — глупо переспрашиваю я дрожащими губами.

— Ага, мы в одном вагоне ехали. Прикинь, какое совпадение? — улыбается Влада. — В общем, мы с ним поговорили, как взрослые люди, обсудили сложившуюся ситуацию и решили остаться друзьями.

— Друзьями?

— Ага. Я две недели от каждой тени шарахалась, всё боялась Тимура увидеть. Зря паниковала, короче. Мы с ним столько лет общались, глупо прерывать дружбу из-за неудачных отношений.

— Да, но ты ведь к нему что-то чувствовала…

— Ой, да ерунда это всё! — отмахивается от моих слов Влада. — Дружба важнее глупых любовных переживаний. На следующей неделе выходит новая часть «Форсажа», я собираюсь Тимура позвать. Он такое любит. Не хочешь с нами?

13

Влада красуется у зеркала: поправляет одежду, расчёсывает волосы уже четвёртый раз, рисует стрелки на глазах, потом стирает их, потому что они получились неровными. Я с глухим раздражением за ней наблюдаю. Ведёт себя, как влюблённая девчонка. Вчера распиналась, что они с Тимуром просто друзья, а сегодня она уже третий наряд меняет и с макияжем никак не определится. К чему весь этот цирк? Не понимаю. Говорит одно, а делает другое.

Правда, не мне её осуждать. Я считала, что влюблена в Генриха, но даже одного свидания с ним не выдержала.

— А ты так пойдёшь? — Влада скептически меня рассматривает.

— Да, — киваю. — Мы же в кинотеатр идём, а не на светское мероприятие. И вообще, что такого ужасного в джинсах и футболке? Ты в последнее время слишком сильно придираешься к моей одежде.