Слишком живые звёзды

И сейчас, смотря на почти растворившийся меж молекул воздуха дым, он невольно вспомнил об этом и опять превратился в Дракона Егора – более взрослого и матёрого, но сохранившего в себе те самые детские мечтания, что всегда двигали им. И двигают сейчас.

– Ты была права. Как будто кошки в рот насрали. Ни разу в жизни больше не притронусь к этому.

Он передал Вике наполовину выкуренную сигарету и невольно залюбовался тем, как она встала, дошла до стоящей в углу урны, прижгла окурок о стену, оставив на ней вечную память о себе, и выбросила «лёгочную палочку». Она была стройной красавицей, фигура которой могла бы красоваться на рекламных плакатах спортзала, не будь она такой, какой её знает Егор. А он, кажется, знает её лучше её самой.

Если бы его попросили написать сочинение «Что именно влюбило тебя в Вику?», то первое и единственное, что бы он написал, было бы «Идите нахрен». Егор всегда считал, что мужчина – а себя он таковым считал – не должен трепаться о своей девушке, а если уж о ней и говорить, то лишь с теми, кому доверяешь, и следить за тем, чтобы ни одного плохого слова не вылетело из твоего рта. Если и есть какие-то проблемы, то они должны решаться только между двумя, но никак не выноситься из дома и становиться всеобщим достоянием. Да, у Вики было много недостатков. Бывало, она так выбешивала Егора, что он еле справлялся с бушующей внутри яростью, но он никогда не позволял своему языку раскрывать хоть один из них в присутствии кого-то другого.

В изъянах иногда кроется такая красота, какую не найдёшь во всеобщепринятом идеале. Именно готовность открыть их перед человеком, чьи струны начинают связываться с твоими, выводит отношения на новый уровень. И здесь возможны лишь два исхода: либо эти струны сплетаются и вскоре их дуэт дарит миру волшебную мелодию – душевную песню, гимн тех двоих, что смогли образовать такой союз, либо же… они просто рвутся. С ужасным резким звуком, не щадящим твои барабанные перепонки, терпящие твои же крики; глаза, краснота которых не проходит уже третий день; сбитые в кровь костяшки пальцев и… и сердце.

Но, кажется, их струны звучат отлично, хоть иногда и слышен неприятный скрип. Но даже он гармонично вливается в их песню, питающую их любовь.

Вика вернулась обратно всё той же лёгкой походкой и присела рядом с Егором, обняв его и мигом прильнув к губам. Он почувствовал, как её губы чуть напряглись и растянулись в улыбке. Её огненно-рыжие волосы, так влюбившие в себя Егора, прикрыли их головы лёгким занавесом, сквозь который были видны два ярких голубых огонька – широко раскрытые от удивления глаза Егора.

– Ты чего это? – спросил он, отойдя от такого внезапного прилива нежности и положив ладони ей на бёдра.

– Да так, – она поправила упавшие ей на лоб волосы, – просто вспомнила, какой ты классный. – И засмеялась. Искренне, легко и непринуждённо. С щепоткой стеснения, пробравшейся в нотки её смеха.

Перестав смеяться, но всё ещё улыбаясь, она спросила:

– Так на чём мы остановились?

– На том, что школьное образование в нашей стране мало чем отличается от дерьма.

– Ах да. – Она снова засмеялась, лаская уши мягким переливчатым смехом. – Тут не поспоришь. Но тебе всё равно стоит подготовиться к ЕГЭ.

– Да я знаю… – Егор чуть помолчал и добавил: – Е*анный Государственный Экзамен.

Этим он вызвал у неё слабую улыбку. Вика положила свою ладонь на его лицо, прикрыв пылающую жаром щёку.

– Слуш… Ого, ты горячий! Тебе не плохо?

– Мне хорошо. – Чувствовал он себя прекрасно, и жар, так напугавший Вику, был жаром парня, оставшегося наедине со своей девчонкой. – Что ты хотела сказать?

– Что ты болван.

Удивление сдвинуло брови Егора домиком, что безумно развеселило Вику. Она вновь засмеялась и, пытаясь успокоиться, процедила сквозь смех:

– Ты похож на гнома! – И тут смех полностью её разобрал. Она вцепилась в рубашку и уткнулась лицом ему в ложбинку меж шеей и плечом, всё ещё проигрывая в неравном бою со смехом. Он чувствовал, как трясётся её тело. Чувствовал, как начинают подниматься уголки его губ. Ощущал ту заразную энергетику, исходящую от неё. И казалось, именно эта самая энергетика порождает смех в груди Егора, заставляя этих двоих смеяться вместе.

– Ну такого комплимента мне ещё никто не делал! Ты первая!

– Прости. – Последние смешки стали издаваться реже, уступая место широкой улыбке. Вика чуть привстала и, не отрывая взгляда от Егора, уселась ему на колени. Её руки сомкнулись на его шее, а огненные пряди её волос опять скрыли их ото всех. – Ты же меня прощаешь?

Вика смотрела на него сверху вниз, но даже так Егор заметил в её глазах – таких глубоких и прекрасных, зелень которых сравнится разве что с зеленью сада поздней весной – самую настоящую теплоту, испытываемую лишь к любимому человеку. Готовность слушать и слушать, лишь бы он продолжал говорить, пока ты наслаждаешься тембром его голоса, его тональностью, нотки которой кажутся лучшей музыкой на свете, его эмоциональной окраской и вообще тем, КАК он это говорит.

Егор положил ладони ей на бёдра и почувствовал слабый призрак эрекции.