Сломленные

— А что будет, если я просижу в этом чертовом лабазе два часа? Я что-то получу за этот подвиг?

Он откинул голову назад и рассмеялся, а затем направился в сторону кухни.

— Моего восхищения будет недостаточно?

— Прости, ковбой, но нет! Одним уважением ты не отделаешься. Я хочу что-нибудь еще.

Он повернулся и посмотрел на меня.

— Хорошо, ты получишь сюрприз сегодня вечером вместо завтра. Идет?

Я улыбнулась, опустила глаза и опять прикусила губу. Его улыбка на мгновение погасла, и он неторопливо подошел ко мне.

Пальцем он прикоснулся к моей губе, принуждая меня разжать зубки этим нежным движением.

— Не делай так, Уит. Больше так не делай. 

Затем он резко развернулся и направился к холодильнику.

Моя губа была словно в огне после того, как он дотронулся до нее. Я никогда не думала, что легкое незначительное прикосновение может заставить испытывать такие чувства.

«Чертов Лейтон Моррис!»

Он вытащил что-то из холодильника и положил в корзину для пикника.

— Ты готова? Пойдем?

Когда я кивнула, то почувствовала себя, как школьница, которая волнуется перед первым свиданием.

«Господи, Уитли, У.Й.М.И.С.Ь.!»

Мы проезжали вдоль пастбищ на джипе Лейтона, пока не нашли милое, спокойное место. Оно находились на возвышенности, напоминавшей холм. Я выбралась из джипа, остановилась и застыла, рассматривая табун лошадей.

— Я не видела ничего прекрасней за всю свою жизнь, — честно ответила я.

Он вышел из машины и встал рядом со мной.

— Я видел.

Я повернулась и посмотрела на него. Лейтон любовался лошадьми в течение некоторого времени, перед тем, как повернулся и подмигнул мне.

«О чем или о ком он говорил?»

Наверное, об Оливии.

Он вытащил одеяло из джипа, затем аккуратно разложил его на земле, пока я доставала корзину для пикника. Я присела с ней на одеяло, когда он указал на корзинку кивком, чтобы я открыла ее. Сделав это, я рассмеялась.

Я достала контейнер с куриными наггетсами из «Чик-Фил-Эй».

 — Лейтон, ты запомнил, что я люблю их?

 — Моя прямая обязанность, связанная с работой, обращать внимание на то, кому что нравится. И кроме этого, когда мы говорили по телефону на следующий день после моего отъезда, я обещал, что куплю тебе много наггетсов из «Чик-Фил-Эй». Когда ты рассказала мне, что попробовав их, у тебя было чувство, как будто ты умерла и попала в рай, я подумал, что просто обязан привезти их тебе.

— Ты всегда так тщательно выполняешь обещания? — спросила я, весело смеясь.

Его улыбка испарилась, и он уставился вдаль; его глаза наполнились грустью и болью.

— Да, всегда. Я всегда выполняю то, что обещал. Я никогда не нарушаю обещаний. Никогда, запомни это.

Я могла почти чувствовать его боль. Мое сердце словно разлетелось на осколки, и мне хотелось узнать, о чем он думает. Я так хотела спросить его о брате, но сдержалась.

— Ну, что ж, я счастлива, что ты такой внимательный, тем более что наггетсы обалденно вкусные, особенно холодные! Я даже и не могла подумать, что они могут быть такими вкусными, когда остынут.

Он взглянул на меня и улыбнулся, но улыбка не коснулась глаз, там так и осталась боль.

Я ела в полной тишине, погрузившись в свои мысли, пока Лейтон не хлопнул громко в ладоши, чем напугал меня до чертиков.

— Ну что, детка, время занимать свои места, — сказал он, подмигивая.

Я поднялась и начала складывать остатки нашего пикника в корзину. После того как все было собрано, я направилась к джипу, забралась в него и села, ожидая, когда же он подойдет, и мы поедем.

— Что? Лейтон, почему ты так на меня смотришь?

— Детка, лабаз вон там! Нам не нужно до него ехать, просто пройдемся немного.

Он указал мне рукой в сторону огромного лабаза, поначалу я вообще не обратила на него внимание.

— Черт! Ты что, хочешь, чтобы я поднялась туда?!

Он лукаво улыбнулся и кивнул. Придурок.

— Лейтон, а как высоко там?

— Малышка, не бойся! Всего каких-то три метра!

— О. БОЖЕ. МОЙ! Лейтон! Я очень боюсь высоты!

Он подошел ко мне и крепко взял меня за руку, от этого я почувствовала себя увереннее. Лейтон повел меня по направлению к месту засады. Весь путь, пока мы шли, он ласково водил большим пальцем по моему мизинцу, и от этого я чувствовала легкое возбуждение; его рука, его ласка делали свое дело. Я не была уверена, из-за чего меня одолело состояние волнения: от его ласки, от подъема на такую высоту или от всего вместе.

После сумасшедшего и пугающего подъема, мы, наконец, забрались в лабаз, где я заняла место для двухчасового ожидания. Он присел рядом и потянулся в задний карман.

— Все… вот теперь, твой образ полный. Идеально, — он одел мне камуфляжную кепку.

Я засмеялась и быстро сняла ее, протянув ему, но при этом невзначай прикоснулась к его руке. По взгляду и смятению, я поняла, что он чувствовал то же, что и я, когда мы прикасались друг к другу.

Первые сорок минут я просидела в идеальной тишине. Ооо… как это скучно.