Слоны Ганнибала

"Наверно, он считает, что я родился обезьяной", - подумал Публий, остановившись в недоумении перед вкопанным в землю гладким столбом.

- Что стал?! - Центурион слегка ударил Публия прутом. - Подбери ноги.

Руки скользят по столбу, ноги с непривычки дрожат.

- Выше, выше! - кричит центурион. - Вот так!

Садится солнце.

Центурион ведет утомленных новобранцев к Мульвийскому мосту. Может быть, он им хочет напомнить о подвиге Горация Коклеса, сдерживавшего на том берегу, перед мостом, натиск врагов. Нет. Он приказывает сбросить одежду. И вот Публий вместе с другими плещется в воде, смывая пот, пыль и усталость.

Центурион не отстает.

- За мной на тот берег! - кричит он.

И новобранцы плывут за ним, с трудом преодолевая сильное в этом месте течение.

- Молодцы! - хвалит центурион.

На носу уже иды [тринадцатое или пятнадцатое число месяца, совпадавшее с полнолунием], а что-то не слышно об оружии, настоящем оружии воина, о котором мечтает Публий. Лишь к календам [календы - первые числа месяца, дни появления молодой луны] в лагерь пришли повозки.

- Привезли наше оружие! - пронеслось по лагерю.

Как передать то нетерпение, которое охватило Публия и его товарищей! Кончится наконец это нелепое топтание по Марсову полю. Можно подумать, что из них готовят не воинов, а бегунов. Им выдадут оружие - короткий блестящий меч, пилум [римский дротик с трехгранным металлическим наконечником] с длинным трехгранным наконечником, крепкий щит.

Каково же было разочарование, когда в повозках оказались вместо мечей какие-то плохо обструганные палки, а вместо щитов - плетенки из прутьев!

- Что? Не нравится? - насмешливо спрашивал центурион. - На них уже мужская тога. Им, видите ли, стыдно держать эти палки. Научитесь владеть сначала ими. Возьмите их в правую руку... Поднимите. Чувствуете?! Они вдвое тяжелее меча. Возьмите плетенку. Теперь бегом к чучелам! Правую ногу вперед! Коли!

Деревянное чучело, подвешенное к перекладине в виде греческой буквы "П", прыгает от ударов, как живое. Но центурион недовольно морщится. Он выхватывает из рук Публия палку и делает ею короткий быстрый удар в живот чучела. Отступив, он снова наскакивает на чучело и поражает его в голову.

- Подай плетенку! - кричит он Публию. - Ни одна часть тела во время удара не должна быть открыта... Вот так.

Он прячет левую руку под щит. И он снова делает выпад.

Нелегко быть воином. Чего ты только не должен уметь: бегать, перепрыгивать через рвы, влезать на деревья, переплывать реки, бросать дротик, стрелять из лука, фехтовать, но главное - повиноваться.

Дисциплина - основа римского войска. Без разрешения воин мог разве лишь дышать, да и то в любое мгновение его могли послать на смерть и отнять у него дыхание вместе с жизнью. Неповиновение каралось смертью. Какой римлянин не слышал о Манлии Торквате, убившем своего сына-победителя за невыполнение приказа. И это не было сказкой, выдуманной для устрашения воинов. Ликторы - служители, сопровождавшие консула, - не расставались со связками прутьев. И те, кому не приходилось видеть казни труса или нарушителя дисциплины, во всяком случае слышали свист розог или имели на своем теле от них следы.

В МАССАЛИЮ

"Прощай, Марсово поле! Прощай, Рим!" - думал Публий, шагая по дороге в Остию. Как хочется оглянуться и окинуть прощальным взглядом сверкающие кровли Капитолия, плоскую, застроенную невысокими зданиями вершину Палатина, где на кривой улочке прошло его детство! Но как повернуться, если это дурная примета. "Обернешься - не вернешься", - говорили предки. Правда, греческие мудрецы, с сочинениями которых знаком Публий, высмеивают народные суеверия и приметы. Но что подумают воины, которые шагают рядом с Публием, когда увидят, что он, сын консула, обернулся, покидая город! Ведь никто из них не только не читал Эпикура [Эпикур (341-271 годы до н.э.) знаменитый греческий философ; его учение было направлено против суеверий и веры в богов], но даже и не слышал об этом греческом мудреце. Люди подумают, что он пренебрегает обычаями предков. Лучше уж проститься с Римом мысленно.

К полудню войско было у Остии, небольшого городка, основанного, по преданию, четвертым римским царем Анком Марцием. Говорят, что Остия выросла на соли. Напротив города, на правом берегу Тибра, находятся соляные варницы. На торговле солью и разбогатели римские колонисты. Дорога, ведущая в глубь полуострова через Рим, стала называться Соляною. Теперь ее можно назвать и Хлебной: через Остию в Рим идет зерно из плодородной Кампании. Остия - это морские ворота Рима. Недаром во время первой войны с пунами к Остии подошел Гамилькар Барка с флотом. Но то, что удавалось отцу, не удастся сыну. У пунов мало военных кораблей. Ганнибал возлагает надежды лишь на конницу и слонов. Таково мнение сената, посылающего войско морем в Иберию. Войско должно отвлечь внимание Ганнибала, а в это время главные силы римлян высадятся в Африке, у стен Карфагена.

Публия волновало зрелище огромной флотилии из шестидесяти судов, стоявших на якорях близ Остии. Консул же не разделял восторгов сына.